Читать «Фиалковый венец. Повесть» онлайн - страница 61

- Было бы сердце молодо, почтеннейший архонт!

В глазах архонта промелькнула улыбка.

- А твое сердце, по-видимому, полно юного жара. От души поздравляю тебя. Читая «Овода», невозможно дать его автору больше двадцати лет.

- Ну, я еще не так дряхл, как ты, кажется, думаешь.

- Отнюдь, отнюдь! Но, - продолжал архонт более серьезным тоном, - прейдем к делу. Я никак не могу решить, допустить твою комедию или нет. В ней, разумеется, есть недостатки…

- Само собой, - согласился дядюшка Живописец, по мнению Алексида, слишком уж охотно.

- Однако она обладает и незаурядными достоинствами.

- Очень лестная похвала!

Алексид застыл и только надеялся, что архонт не посмотрит на него и не заметит, как он покраснел.

- Когда я ее читал, мне показалось, что некоторые вещи будет не так-то просто показать в театре. Вот, например, корову.

- Корову? - с недоумением повторил дядюшка Живописец.

- Ну как же, дядюшка, - поспешно вмешался Алексид. - Та смешная сцена, когда овод кусает корову и она начинает брыкаться и бегать взад и вперед.

- Вот-вот, - сказал архонт. - Как, по-твоему, можно будет это показать?

Дядюшка Живописец не знал, что и ответить. В его глазах опять появился испуг. Заметив, что он дергает себя за бороду и что-то невнятно бормочет, Алексид поторопился сказать:

- Дядюшка думал накрыть двух человек большой пятнистой шкурой. Переднему сделать маску с рогами, а второму - хвост…

- Так я и задумал! - подхватил дядюшка Живописец. - Вот смеху-то будет!

- Гм!.. По-твоему, это может получиться?

- Ну конечно, - горячо выкликнул Алексид. - В позапрошлом году в театре показывали кентавра - двух человек, прикрытых одной шкурой.

- Неужели? - спросил архонт, бросив на него проницательный взгляд. Я не присутствовал на тех Дионисиях - я командовал триерой… Гм, гм…

Архонт задумчиво поглаживал бороду, и Алексид боялся даже дышать. Сумеют ли они обмануть его? Эти ласковые глаза были очень проницательны. И, конечно, они могут стать строгими и суровыми. Архонт привык разгадывать козни политических интриганов и лукавство чужеземных послов. Так неужели они с дядюшкой Живописцем сумеют его провести? Алексида вдруг охватил ужас пред собственной дерзостью. Почему, почему они сразу во всем не признались? Но в таком случае комедия не была бы допущена к представлению. Пусть она даже и понравилась архонту, он все же не решится оскорбить афинян, предложив им комедию, написанную безвестным мальчишкой. Вдруг архонт поднял голову и снова обратился к дядюшке Живописцу.

- Вот еще одно трудное место, - сказал он медленно. - Выход египетского раба в третьей сцене.

- Ну… конечно…

- Ах, дядюшка! Почтенный архонт, вероятно, спутал твою комедию с какой-то другой! - многозначительно воскликнул Алексид, наклоняясь вперед и предостерегающе хмуря брови. - В твоей комедии нет никакого египетского раба! Ведь так?