Читать «Возвращающий надежду» онлайн - страница 88

— А раны Франции? — вмешался голос с режущим немецким акцентом. — А безмерная нищета её сыновей? И разве не проистекает всё сие от заблуждений католической церкви, упрямо влекущей своих овец на стезю зла и нечестия?

— Нищета от налогов, — возразил Одиго. — Уничтожьте хотя бы габель, и овцы спасутся.

— Это не так, — продолжал тот же режущий голос. — Будущее Франции божьим изволением определено, измерено и подчинено делу её веры. Говорю вам: истина одна! Вы видите пастырей, коим она ведома. Они и никто другой спасут страну!

«А, так они носят эту истину в кармане!» — подумал Одиго. Но ограничился возражением:

— К сожалению, то же самое говорят и католики. Представьте, им тоже в точности известна истина. И они так же утверждают, что будущее Франции — в их верных руках.

— Ложь! — в один голос крикнули гугеноты, и Одиго услышал, как лязгнули их шпаги, приподнятые из ножен и опущенные назад. — Католиков надо губить, как бешеных собак!

Бернару стало очень не по себе. Ведь он как-никак тоже был католик.

— Господа! — сказал он примирительно. — Я простой солдат, не компетентный в вопросах веры. Я только предвижу одну опасность. Когда огнём, железом и кровью во Франции будет наконец установлена единая благая вера, останется ли в живых хоть один француз, чтобы её исповедовать? И не верней ли предоставить каждому сеять хлеб и растить детей без страха, что их могут убить в интересах высших истин?

На это ему никто не ответил: за столом всё было неподвижно, и лица присутствующих почему-то напомнили Бернару мертвенно белые брюха рыб, которых он лавливал в озере Мичиган.

Зашевелился человек, лицо которого было затенено полями круглой шляпы. Он снял её и пригладил назад чёрные блестящие волосы. Одиго, к своему великому удивлению, узнал лондонца, с которым проделал морское путешествие.

— Сьер Одиго, — мирно улыбнулся он, — мне, как никому другому, известно благородство вашего образа мыслей. Будем же деловиты и прямолинейны, как англичане. Люди, которых вы видите, — уполномоченные высоких, очень высоких лиц. Назревают великие события. В них заинтересованы особы такого звания и такого ранга, что вы и не помышляете. Оружие, люди, деньги — всё будет в ваших руках. Согласны ли вы, короче говоря, возглавить одно военное предприятие государственного значения?

— Вас осыпят милостями, — многозначительно прибавили за столом.

— Вы можете опереться на своих же людей.

— Пусть это будут даже распоследние канальи…

При каждой реплике с места, брошенной ему в упор, Одиго поворачивал голову на новый голос. Он давно понял, что его втягивают в какой-то реформатский заговор против католиков. Он нужен как военачальник и вожак толпы плебеев. Опрометчивая надежда вспыхнула в нём, он побледнел и отступил, скрестив руки на груди.

— Что получат неимущие? — резко спросил он заговорщиков.

— О, — засмеялся лондонец, — во всяком случае, какую-то часть из них можно будет избавить от петли. А десяток-другой даже наградить.

Одиго сделал шаг вперёд к столу и отчеканил:

— Отмена габели на вечные времена! Никаких откупов — налоги идут прямо в казну короля! Отмена су с ливра и прочих косвенных поборов с торговли. Уменьшение тальи вдвое. И — амнистия всем восставшим! Вы слышали, сеньоры? Вот мои условия!