Читать «Чарльз Диккенс. Собрание сочинений в 30 томах. Том 30» онлайн - страница 39
Чарльз Диккенс
Дорогой Уилс,
Я не испытываю ни малейшего желания помещать отчет об этих двух делах, разбиравшихся в суде канцлера. Во-первых, я не хотел бы способствовать тому, чтобы в чьем-либо сердце зародилось доверие к этому притону беззакония.
А во-вторых, по моему мнению, при пересказе полностью исчезает подлинная философия этих фактов. Зло которое было исправлено в этих двух частных случаях, могло совершиться главным образом потому, что все эти подлые суды справедливости , располагающие такими возможностями для бесконечных затяжек и проволочек, развязывают руки всяким негодяям и мошенникам. Если бы правосудие было дешевым, справедливым и быстрым, подобные преступления встречались бы гораздо реже. Опыт доказывает, что (из-за гнусной деятельности этих судов и всех мерзавцев, которых они породили) человеку лучше терпеливо сносить величайшую несправедливость, нежели отправиться в канцлерский суд — или позволить кому-нибудь другому сделать это за него, — мечтая найти там защиту. Вот почему возможны такие темные сделки.
И я не нахожу, чтобы решения этих дел служили к чести канцлерского суда — скорее наоборот. Я не согласен также, будто мой долг — быть признательным канцлерскому суду за то, что он вынес справедливые решения в двух таких простеньких случаях. На моей совести нет никаких подобных обязательств но отношению к суду канцлера.
Я очень спешу.
Искренне Ваш.
49
МИСС КУТС
Вчера утром в мою ванну попал гравий и так глубоко изрезал мне левую руку у локтя, что пришлось посылать в город за хирургом, чтобы он сделал перевязку. Это наводит меня на мысль о наших политиках-хирургах и о том, как они умудрились все испортить после заключения мира. Впрочем, я всегда твердо знал, что лорд Пальмерстон (принимая во внимание век, в котором он живет) пустейший шарлатан, какого только можно вообразить, тем более опасный, что это видят далеко не все. Не прошло и трех месяцев после заключения мира, а главные условия договора уже нарушены и весь мир смеется над нами! Я так же не сомневаюсь в том, что в конце концов эти люди добьются того, чтобы нас завоевали, как не сомневаюсь в том, что в один прекрасный день умру. Долгое время нас ненавидели и боялись. И стать после этого посмешищем — очень и очень опасно. Никто не может предугадать, как поведет себя английский народ, когда он наконец пробудится и осознает происходящее (NB: все это гравий, впившийся в мой мозг)…
50
ДЖОНУ ФОРСТЕРУ
…Мне всегда становится очень весело при мысли о состоянии нашей морали, когда какой-нибудь сладкоречивый господин говорит мне — или кому-нибудь другому в моем присутствии, — что его поражает, почему герой английских романов всегда неинтересен, слишком добродетелен, неестествен и т. д. Мне постоянно твердят это о Вальтере Скотте живущие здесь англичане, которые питаются Бальзаком и Санд. Ах, мой сладкоречивый друг, каким же блестящим обманщиком считаешь ты себя и каким ослом меня, если надеешься своей наглостью изгладить из моей памяти тот факт, что этот неестественный юноша (если уж порядочность считать неестественной), которого ты встречаешь в книгах, и в чужих и в моих, кажется тебе неестественным из-за твоего собственного нравственного уродства. Он вовсе не должен наделяться — не скажу пороками, которые тебе так импонируют, но даже теми переживаниями, горестями, неудачами и сомнениями, без которых не может сложиться человеческий характер, как хороший, так и дурной!..