Читать «Я дрался за Украину» онлайн - страница 66

И так я поработал шофером полгода, поссорился там на заводе, потому что меня хотели уволить, чтобы старого шофера поставить. Так они потом и сделали. По приказу меня уволили, походил я две недели, встретил механика с электростанции, он спрашивает:

— Что это ты ходишь?

— Да вот, выгнали меня с работы.

— Иди к нам на электростанцию шофером!

— Хорошо!

Пришел на электростанцию, пошел к директору, был такой Олефиренко. Он посмотрел права: «Я беру тебя». Пошел я шофером работать, возили мы торф на электростанцию, я директора возил на легковой машине. Короче говоря, понравился я им. И в 1949 году получаем мы ЗИС-150, новый. Дали его мне. Рядом строилась новая электростанция, а база снабжения находилась во Львове — «Главэнерго». И каждую неделю я по два раза на Львов гонял. Хлопцы говорят: «Вот молодец, как устроился! Имеешь со Львовом связь!» Когда я должен был ехать, приходили ко мне хлопцы по паролю. Они имели справки из сельсовета, и я их вез на Львов, по дороге еще брал пассажиров, сколько влезет. Как во Львов приехал — хлопцы ушли. «Дубовой» со мной не ездил — ездили другие, я их не знал, в гражданском приходили. Их немного было, по три-четыре человека я перевозил. И еще я во Львове кое-что закупал для подполья. У нас там жил родственник, который сапожничал и закупал мне то шкуры, то еще что-нибудь. Я приезжаю, у него переночевал, забрал все это, приехал домой, купленное или на Копачевку отправил, или у себя держу. Пару раз ко мне гонцы приходили, забирали. Так я работал со Львовом. А отец имел с Ровенщиной дело, но я в его дело не лез, а он не лез в мое. Когда наших родственников повыселяли с Холмщины, то отец моего отца, мой дед Прокофий Костюк, поселился возле села Гурбы. И отец брал в торбы литературу, лекарства и нес туда, а там это все как-то передавалось. И это все продолжалось до 1950 года. А брат, когда работал в типографии, то шрифт набирал, набирал, каждый день горсточку взял — уже есть. Неделя проходит — пару килограммов набралось. И передавал нашим. Вот такую мы делали работу. По базарам мы не ходили, чтобы не засвечиваться, у нас была явочная квартира, туда приходили наши люди.

Я часто ходил на связь — здесь в Луцке ходил, по ночам. Обменный пункт у нас находился на кладбище возле Гнидавы — тогда это было пригородное село, а сейчас район Луцка. На этом кладбище стоял большой старый памятник, а в нем тайничок, там мы обменивались грипсами. Еще пару раз я выходил с грипсом в назначенное место. Грипс маленький — бумага от сигаретки, а на ней все цифрами записано. Когда нес, то держал его во рту — если что-то не так, то можно его проглотить. Это было очень опасно, идешь и не знаешь, кто в тебя пулю пустит — свои или чужие. Засады кругом! Иду в рожь, во ржи в определенном месте назначена встреча. Приходишь — там хлопцы ждут. Оружия я не имел, нельзя брать с собой такие вещи. Иногда брал чекушку водки — налил себе в лицо, притворился пьяным и идешь. А об оружии «Дубовой» мне сказал: «Н-е-е-т, нельзя иметь оружие!» И оно мне не было нужно. А держать язык за зубами приходилось обязательно. Я больше трех лет дружил с девушкой, и она обо мне ничего не знала. Я никому ни слова не говорил, даже отцу!