Читать «Россия в XVIII столетии: общество и память. Исследования по социальной истории и исторической памяти» онлайн - страница 183

Таким образом, понятно, что вне зависимости от того, кто именно был непосредственным автором сюжета и надписи на медали, их появление было санкционировано высшей властью и именно с этого момента, то есть с сентября 1793 г., выбитая на медали трактовка разделов Польши становится основной и приобретает официальный характер, причем не только для внутреннего, но и для внешнего употребления. Два года спустя, в сентябре 1795 г., еще до оформления третьего, окончательного раздела Речи Посполитой, когда поляки в отчаянии предложили Екатерине польскую корону, в письме к барону Гримму она писала:

«При разделе я не получила ни пяди польской земли, а Червонная Русь, Киевское воеводство, Подолия, Волынь с главным городом Владимиром и у поляков носили те же названия. Владимир был основан князем Владимиром I в 992 г., а Литва и Самогития никогда не составляли частей Польши. Если же мне не принадлежит ни одной пяди польской земли, то я не могу принять и титула польской королевы. <…> Они /Поляки. – А. К./ даже не знают, что я не владею ни единой пядью польской земли, а сами предлагают мне быть их королевой».

Заметим, что Литву и Жемайтию («Самогитию»), вошедших в состав Российской империи в результате третьего раздела Польши, Екатерина не пыталась выдать за исконно русские земли: в Манифесте, обнародованном Н. В. Репниным еще в октябре 1794 г., говорилось о необходимости освобождения Литвы от ее же собственных внутренних врагов, под которыми имелись в виду соратники Т. Костюшко. Потомки, однако, как свидетельствуют приведенные в начале данной статьи слова С. М. Соловьева, связывавшего присоединение Литвы с «собиранием русских земель», судили иначе. В 1904 г. в Вильно был торжественно открыт памятник Екатерине II работы М. М. Антокольского. На задней части пьедестала памятника была воспроизведена медаль 1793 г. с надписью: «Отторженная возвратах».

Памятник Екатерине II в Вильно. 1904

Некто А. Виноградов, делопроизводитель комитета по сооружению этого памятника, выпустил к его открытию богато иллюстрированную книгу «Императрица Екатерина II и Западный край», во Введении к которой он писал: «Пора оставить нетерпимость на почве религии и, во имя общеславянских идей, идей культуры и взаимной братской, деятельной любви неуклонно идти путем разумного труда к прогрессу на общую пользу». В дальнейшем изложении идея славянского братства у автора, однако, плавно перетекает в ставшую уже привычной идею объединения русских земель под российским скипетром. Впрочем, в советской историографии, как уже отмечалось, Литва из этого дискурса была вновь исключена.

О том, что предложенная верховной властью в 1793 г. трактовка была с пониманием воспринята русским обществом, свидетельствует появившаяся в том же году «Ода… по случаю присоединения от Речи Посполитой к Российской империи областей…» М. М. Хераскова, в которой поэт фактически повторял официальные формулировки: «О вы, которых неустройство / Отторгло в прежни времена! / Вас ныне мир, любовь, спокойство / Даруют нам и тишина; / Вы скипетром Екатерины / Включенны днесь в стада Орлины, / И братия вы стали нам, / Единой матери сынами…» /Курсив мой – А. К./. В конце 1794 г., после взятия А. В. Суворовым Варшавы в «Московских ведомостях» был опубликован «Меморандум о покорении Польши», составленный А. А. Безбородко, в котором говорилось: «Отсюда проистек раздел польских областей, посредством коего Ее Императорское Величество возвратила к империи своей земли, издревле к ней принадлежавшие, отторженные от нее во времена смутные с таковым же коварством, с каковым зломышленные из поляков готовилися и ныне на ущерб России, и населенные народом с нами единоплеменным и единоверным, благочестия же ради угнетенным» /Курсив мой – А. К./.