Читать «О старых людях, о том, что проходит мимо» онлайн - страница 130

– Харольд… если ты считаешь, что я сумею… то я готова пойти наверх… и попробовать сказать… но если мне не удастся… по ходу разговора… то не скажу… не скажу….

И она пошла наверх, невинная, как дитя: она ничего не знала. Она не знала, что ее мать более шестидесяти лет назад была соучастницей убийства, что старый глуховатый доктор помог скрыть преступление; она знала, что Такма – ее отец, но не знала, что он вместе с ее матерью убил отца ее братьев, отца ее сестры Терезы. Она пошла наверх, и как только зашла в комнату к maman, Стефания с Антоном встали, чтобы не утомлять Пожилую Даму чрезмерным количеством посетителей.

Впрочем, maman это не утомляло – беседы, а иногда и совместное молчание с «детьми», – если только они не приходили все разом. Она все еще была в восторге от встречи с детишками Лили Ван Вейли. Она рассказала про них Стефании и Антону, не зная, что это их крестники, ей об этом никто не сообщил; вообще-то она даже думала, что малышку Антуанетту зовут Отилия, и так ее и называла, но Стефания с Антоном понимали, о ком речь. Отилия Стейн осталась с матерью наедине. Она мало говорила, просто сидела рядом с матерью, державшей ее за руку… Ах, Отилии самой было грустно-грустно… в том пустом кресле, на которое смотрела Пожилая Дама, уже никогда не будет сидеть господин Такма… ее отец! Она любила его, как дочь. Она получила от него в наследство сто тысяч гульденов, но он никогда уже не вложит ей в руку, как часто это делал и за что она была ему так благодарна, сто гульденов. Казалось, Пожилая Дама догадалась о ходе мыслей дочери и сказала, бросив взгляд на стул:

– Господин Такма болеет.

– Да, – ответила Отилия Стейн.

Мать грустно покачала головой.

– Нынешней зимой… я его наверняка уже не увижу.

– Он поправится.

– Но ему все равно еще не разрешат выходить из дома.

– Наверное, – сказал Отилия неуверенно, – наверное, maman.

Она держала в своих ладонях тонкие пальцы матери… Внизу, она знала, ее дожидаются братья, сестра Стефания, племянница Ина. Адель Такма уже ушла.

– Maman, – сказала Отилия, – знаете, кто еще заболел?

– Нет, а кто?

– Доктор Рулофс.

– Рулофс? Действительно, я его уже несколько дней не видела.

– Maman, – сказала Отилия Стейн и повернула к матери свое опечаленное лицо – все еще очень милое лицо с голубыми детскими глазами. – Это очень грустно, но…

Нет, она не могла произнести это слово. Она решила не заканчивать фразу, но Пожилая Дама тотчас догадалась, какое слово недоговорила дочь.

– Он умер? – быстро спросила она. Ее голос пронзил Отилию Стейн насквозь. У нее не было сил возразить, и она кивнула с горькой улыбкой.

– О… о! – воскликнула Пожилая Дама в смятении.

И вдруг стала пристально смотреть на кресло Такмы. Она не плакала, глаза были сухими, она только смотрела и смотрела перед собой. Спина ее оставалась прямой. Перед ее глазами проплывало прошлое, она слышала вокруг себя громкий шум. Но продолжала сидеть прямо и смотрела, смотрела. В конце концов спросила:

– Когда он умер?

Отилия Стейн ответила в нескольких словах. Она плакала, Пожилая Дама нет; Пожилая Дама видела себя более шестидесяти лет назад: она тогда отдалась Рулофсу, чтобы тот молчал. И он молчал… Он был ей другом, верным другом, много-много лет, он делил с ней и с Такмой этот ужасный груз прошлого… Нет, он никому не рассказал… так что они все состарились, и никто, кроме них троих, так ничего и не узнал… никто из детей так и не узнал. Тогда, давным-давно, люди еще долго судачили, перешептывались об ужасных вещах, но это все прошло…. Все, все прошло… Теперь уже никто ничего не знает, кроме самого Такмы, раз Рулофс умер. В обмен на молчание доктор потребовал от нее дорогую плату… но всегда оставался ей верен…