Читать «Экстерриториальность» онлайн - страница 9

Литература

Чтоб не выступить кровина рубле из клейма,есть простое условье:человек и зима.Он проверил наличностьи на писчую страстьотпустил свою личность,и она туда шасть.Ради мест самых общихи за нищий барышльдину плюснами топчешь,над поземкой паришь.Изрубцованность снега —вся и книга. Зимазадыханья и бега —весь и оттиск ума.

«О чем и пишутся стихи…»

О чем и пишутся стихи,как не о жизни, милой жизни —от снов ее и чепухиво вдохновенье, в детском визге?От сумерек ее в слезах,от беспощадной ласки в стонах.От милоты в ее глазах —без памяти. Вечнозеленых.Особенно когда онавдруг расшибается об Аушвици – в пыль. Не то собой пьяна,не то не в меру разогнавшись.

«Как выпускаемое из пращи…»

Как выпускаемое из пращи,как оставляемое на чай,как доставаемое из печи,нас поражает словцо «прощай» —не ухо ловит, а ребер клетьвсю плазму звука, все вещество,какому, щерясь, сперва лететьиз рта Давида, потом в него.Что толку в звуке, когда умолк,причем униженно, невзначай?Не дань признательности, а долг —чему «привет» сказал, сказать «прощай».Так забивают гортань псалмаи ты, и труп твой, и враг, и Бог,чтоб жизнь изъять, не сойдя с ума,и голос – главный ее вещдок.Итак, прощай все вокруг. Прощайсам я. Но ведь кто-то же говоритсловцо вот это. Так не стращайменя немотой, баритон Давид.И снег ораторствует, и дождь,и, всасывая, облепляя, пыля,включает из склоки циклонов и рощ«прощай» в свой гул бессмертный земля.

«Отнеси свою милостыню…»

Отнеси свою милостыню,сущие пустяки,в рощу, солнцами выблистанную,вниз по теченью реки.Все, что тобой жаловано,вытащено на горбе,что от куска отломано,ссыпано в горсть тебе.Вниз по реке – чтоб вынеслак устью, к болоту, к пнюотсебятину, вымыслы,сорванные на корню,вымыслы, бред, отсебятинутех, кто глуп и умен,горла соскоб – и патинукалифорнийских времен.Спрячь намытое золотов грязь обратно, в ручей.В рощу, где было молодожизни – еще ничьей.Ссыпь к капризам и фокусам,выбита чья руда.В место, куда автобусомподвозили года.Отнеси свою милостыню,как кошелек ни тощ,сколько чеков ни вылистанос банковских вешних рощ,вниз по теченью, к скважине,где миллионы жилнаших сделались вашими,как их кто ни прожил.

«Двор наполняется снизу вверх – точь-в-точь стакан…»

Двор наполняется снизу вверх – точь-в-точь стакан —сумраком, словно дымом, он даже горек.Гуще и гуще тень – не завернут кран.От подорожника к сливам. Бедный мой дворик.Все это я запишу – правда, сверху вниз —на обороте записанного накануне,только зажгу фонарь на крыльце. Стал лыстот же участок, что был волосат в июне.Бедный июнь, отсверкавший, как фейерверк:сливы еще цвели, арматурой зданьялез подорожник, низ выталкивал верхиз темноты – и уперлись в солнцестоянье.Было – прошло, было – прошло… Бредьчем-нибудь лучше этого, более шалым.Хватит про время. Чем-то, на что смотретьможно лишь сверху вниз, без тоски, без жалоб.Лето – как фильм про наци: все шнелль и шнелль.Старость зверей узнают, умножая на шестьвозраст. Но сколько прожил сентябрьский шмель,на полпути к фонарю побеждая тяжесть?