и уже качнулся в пустой проем,как ребенок гулять на улицу.А потом решил стоять на своеми сказал – никуда без курицы,уходить – так вдвоем!Солидарно тьма погуделаи сказала: «Вот это – дело!»
IX
Парень дюжий, рыжий, молодой.По всему видать, что баловник.Виден смутно, ровно под водой.Непонятно как сюда проник.Белый шрам, похоже – от ножа,поперек лица его лежит.Говорит как реченька бежит,на горячей гальке дребезжа:«Д’ я тебя тут дожидался час,сгрыз до половины карандаш,д’ за тебя сама-она ручалсь,а ребята говорили: сдашь,а ты не сдал, мужик, а ты не ссучился,потому и разговор у нас полýчился,а кабы скурвился, тебя бы встретили,а меня твои глаза бы не заметили.Потому что различать наши внешностиудается только людям крайней нежности,уж такая, говорю, у нас профессия —поддержание равновесия.Давай крылышко, ты мой лапушка,про тебя сама-она сказала строгое:обращайсь ты с ним, словно бабушка,да гляди не растряси его дорогою.Интересно, зачем ты нужен нам?Разберутся, поди, за ужином.Чтобы ладить с ея особою,дарованья нужны особые,д’ вот хоть я – на что необаятельный,а у меня есть карандаш рисовательный.Нарисую на стенке дверку я —и зараз проделаю дырку я.За владение этой сноровкоюя заведую транспортировкою.Полезай в пролом, помогу.Что увидишь – знай ни гугу.Все тебя уже заждались, небось,да ты тово, ничего, не бойсь».«– А как же курица?»«– Да ты умница.Погоди, еще успеете увидетца».
X
Желтый свет горит,белым стол накрыт,кто стоит в дверях, не качается,кто глядит, как будто прощается,«Вот и свиделись», – говорит?А за тем столом, а за тем столом —лучше б век не видать, кто за тем столом!Смотрит пьяница на знакомое,но бессмысленно, как на пятак:не узнал бы этого дома я,все за вечер в нем стало не так.Тута был лежак, я лежал под ним,поперек же дорожка тканая —ныне стол, как гроб, и табачный дым,и поется песня поганая,и бутылки на нем, и салаты на нем,и соления, и рыбец,и над тем столом так темно с огнем,что зажгите свет, наконец!А за тем столом, а за тем столом —да лучше б век не видать, кто за тем столом!Три медведя, пахнущие псиной.Бледный юноша, повенчанный с осиной.
Пара моложавых упырей —у блондина зубы повострей.Кто с клешней, кто с козьей мордой, кто с зеленой бородой,кто сидит-переливается туманом над водой,кто шипами ощетинился как ежик,а уж тех, неупокоенных, но позванных к столу…И стучат копыта об пол, и теней на том полулишь четыре, по числу столовых ножек.А в дверях стоит та красавица,и она петуху очень ндравится —перед смертью худою, сивоюхорошо поглядеть на красивое.
XI
Был мужик в тоске, как в чужой горсти.Но теперь, у женщины на виду,провожатому говорит – «Пусти,сам пойду!»Страшный стол впереди,скачет сердце в грудибелкой,а она хохотать:«Вишь какой, твою мать,мелкой!»«Наливайте ему,миломý-моему,водки,и сажайте к столу,там где в красном углуфотки.Посмотри на людей:мы живем без затей,кочет,всякий в нашем домуугождает комухочет.А уж ты мне так понравился, голубчик!Я люблю-люблю-люблю куриный супчик».И смеется, как со дна колодца,так что сердце прыгает и бьется.Вот сидит петух, словно важный гостьво компании образцовой,тычет клювом в рюмку перцовой,словно в мозг забивает гвоздь.Образцовая же компанияоказует ему внимание,подвигает поближе салатики,молодая упырка в халатикестоит глазки ему невинныенад тарелкой со строганиною.Только все они чего-то ждут, похоже.Переглянутся – и оторопь по коже.И косятся на другой конец стола:там, украшенная кружевом, былапримитивная видна радиоточка,в вазе прутик без единого листочка,рюмка – полная, но, видимо, ничья.Пели песни, говорили анекдоты,жарко спорили про тонкости работы,просветленные, рыдали в три ручья,когда в приемнике заскрежеталои голосом стекла и металлапроизнесло:«ПРОСЛУШАЙТЕ ВАЖНОЕ СООБЩЕНИЕ».Стало тихо, ни единого ха-ха.Всё, что в комнате, глядит на петуха.
