Читать «Ковбои и индейцы» онлайн - страница 184

Эдди задумался о тех, кто встретит сегодня новую любовь, или расторгнет брак, или напьется, — обо всех тех, кто воскресным утром проснется с головной болью в чужой кровати, смутно припоминая поступки, каких никогда бы не совершил на трезвую голову, и в ужасе сознавая, что одной ночью это не кончится. И о тех, кто проснется с окровавленными руками, на полу, усыпанном битым стеклом. И о тех, кто вовсе не проснется. В жизни бывает что угодно. Мать права.

Шагая по мосту Ватерлоо, Эдди принял «колесо» и увидел, как весь город танцует, прозрачно-стеклянный, все комнаты как на ладони. Неоновые огни дрожали и переливались на стальных башнях кранов Собачьего острова. С купола собора Св. Петра рвались в небо лазерные лучи.

Из телефонной будки на Чаринг-Кросс-роуд Эдди позвонил отцу — просто чтобы узнать, как дела. Отец перезвонил ему, и они долго говорили о всяких странных вещах, которые случаются именно тогда, когда их меньше всего ждешь, о бедном Дине Бобе и обо всем прочем — о любви, о работе, о жизни. Отец сказал, чтобы он не тревожился из-за Саломеиной машины, полиция ее разыщет и Саломея в конце концов успокоится и поймет Эдди. А если даже и нет, Эдди найдет себе другую.

— Это зов природы, Эд, — сказал он. — Каждый человек когда-нибудь ощущает его. Природа — этим все сказано. Никакой «ситроен» ей не помеха.

Эдди сказал, что очень на это надеется.

— Радуйся, — засмеялся Фрэнк, — что это не «мерс».

Когда разговор закончился, «колесо» только-только начало действовать по-настоящему. Эдди не терпелось позвонить кому-нибудь еще, поэтому он вытащил из кармана записную книжку, полистал. У него полно знакомых по всему миру. Австралия. Америка. Новая Зеландия. Даже Никарагуа.

Пальцы словно сами собой нашли страницу, где мистер Патель записал новый номер Марион. Синие строчки поблескивали на бумаге. Чем дольше Эдди смотрел на них, тем явственней строчки двигались у него перед глазами, как полосы на экране неисправного телевизора.

Эдди оглянулся через плечо, будто опасаясь слежки, громко рассмеялся, потом опять сунул телефонную карточку в прорезь и набрал донеголский номер. Линия потрескивала и гудела.

— Алло, — отозвался мужской голос, — бар «Луна прерий», слушаю вас?

Голос звучал деловито. Эдди молчал.

— Алло? — повторил голос. — Том Кланси у телефона, слушаю вас, алло?

Эдди слушал протяжный голос Тома Кланси, слушал, как он говорит с кем-то в баре, слушал печальную, рыдающую песню «кантри».

— Алло? — снова сказал Том Кланси. — Говорите, вас не слышно.

Эдди вытащил телефонную карточку и заплакал. Наконец-то.

Когда он свернул на Странд, глаза у него болели, а все вокруг было расцвечено огнями: фиолетовыми, как мантия священника, красными, как давний Эддин «ирокез», желтыми, как пивная банка, и голубыми, как свет на кислотной вечеринке; огни играли, расплывались под дождем — вся улица казалась потоком света. Словно фотография, сделанная с большой выдержкой, — полосы огней текли вдаль и, казалось, жили собственной жизнью.