Читать «Кое-что из написанного» онлайн - страница 80

* * *

Полагаю, Лаура забыла обо мне со звериной быстротой. Так вечно случалось с людьми, которые по той или иной причине не были у нее на мушке. Разумеется, она могла питать ненависть и на расстоянии, но если кто-то ускользал от нее, она озиралась по сторонам в поисках новой жертвы. Что до меня, то при встрече с Лаурой я в буквальном смысле переходил на другую сторону улицы, делая вид, будто не замечаю ее. Однажды, прогуливаясь с приятелем в районе площади делла Моретта, в двух шагах от ее дома, я подсмотрел, как Лаура ругалась с владельцем магазина, который был недоволен тем, что она припарковалась перед его витриной. «Не стройте из себя популиста», — сказала она вместо извинений. Думаю, что Лаура осталась такой же гордой и необузданной до самого конца, во всяком случае, мне хочется в это верить. Наверное, она и представить себе не могла, что я питаю к ней чувство благодарности. Сколько раз за все эти годы я буду вспоминать разговор о злости, тогда в машине, в далеком 1994-м, пока я рулил в сторону Афин по кошмарному греческому шоссе, заботясь лишь о том, чтобы нас не смел с дороги какой-нибудь дальнобойщик, налакавшийся узо. Так вот, я действительно не раз приходил к выводу о том, что Чокнутая была права: главное — это злость, не идеи, не в первую очередь талант, а злость. Между злостью и творчеством пролегает такая глубокая связь, что, по сравнению с ней, все прочие связи бледнеют, кажутся поверхностными, не такими нужными. Ведь в итоге чем больше ты об этом думаешь, тем яснее начинаешь прозревать истину, выходящую за пределы искусства, абсолютную истину. Ты начинаешь воспринимать злость как подлинную субстанцию мира, возможность его существования, его квинтэссенцию.

* * *

Миф о Деметре и лексика обряда мистерий опять всплывают в «Четвертой опорной точке поэмы», соответствующей Записи 127 «Нефти». Как уже случилось ранее с его двойником, для Карло-первого тоже настает черед вновь обрести мужской пол. Это происходит в Турине и связано с трагическими событиями, потрясшими этот город, когда в результате взрыва бомбы был разрушен вокзал. Почувствовав невыносимую боль в животе, Карло забегает в туалет какого-то бара. Он закрывается изнутри и, несмотря на острое недомогание, испытывает «безудержное счастье». Карло быстро раздевается перед туалетным зеркалом, что выглядит вполне естественно. Куда менее убедительно определение, данное Пазолини этому действию. Он пишет, что Карло совершает «обряд анасирмы». Речь идет о демонстрации женских гениталий божеству, с целью вызвать его благосклонность и смех, а по некоторым легендам, и предотвратить жуткие космические катаклизмы. Характерный пример анасирмы приводит Геродот, рассказывая о празднике в честь египетской богини-кошки Бастет в городе Бубастисе, в дельте Нила. Именно анасирма, согласно варианту мифа о Деметре, приводит богиню в благостное расположение духа и побуждает ее испить кикеона, мистериального напитка. Но в анасирме из романа «Нефть» вместо опечаленного и сердитого божества мы имеем зеркало общественного туалета, в котором отражается концовка метаморфозы-откровения и всего процесса инициации. «В сильном волнении Карло увидел свою худую грудь. Женских грудей уже не было. Спустив брюки и трусы, он увидел, что внизу живота из кустика редких волос свисал его прежний член». Из «Третьей опорной точки поэмы» мы узнаем, что, обернувшись мужчиной, как это вскоре случится и с его двойником, Карло-второй решает кастрироваться. Вторая часть «Нефти» слишком отрывочна и не позволяет ясно понять дальнейшую судьбу Карло-первого. С уверенностью можно сказать лишь то, что его ждет последний вояж на Восток, а именно в Японию. В Эдо он получает «ценное наставление». Оно, по всей видимости, и побудит его отвернуться от мира и начать своего рода монашескую жизнь. В августе 1974-го в его доме в Кие, в провинции Витербо Пазолини приснился сон, названный им «Сошествие во ад». В этом сне Карло-первый, ставший уже «святым», отправляется на поиски своего двойника. В определенный момент сна и той части романа, которая за этим последовала бы, появляется кентавр «с огромным членом между передними, а не задними ногами».