Читать «Пушкин – Тайная любовь» онлайн - страница 84
Людмила Сидорова
Однако сосредоточенная на себе и собственных чувствах Анна Петровна так и не удосужилась спросить Пушкина о прототипе его «цыганских» рисунков. Ей важен был лишь сам выраженный в рисунках его интерес к теме любви и секса. Но он, вероятно, все равно не отступился от намерения использовать ее стремление после переговоров с мужем в Риге ехать жить в Петербург как верную оказию для посылки Екатерине первой главы своего романа. Анна – свободная, не боящаяся скандалов дама полусвета – как нельзя лучше годилась на роль его ненарочной сводницы. Да и выбора курьера у него, по правде сказать, не было – иной оказии в столицу в обозримом будущем не предвиделось. Письменное же поручение питерским друзьям было чревато неизбежными догадками и ненужными разговорами. Его же собственное почтовое отправление Екатерине вполне могли вскрыть: он знал, что находится не только под церковным, но и под полицейским надзором…
Анна Керн в своих воспоминаниях рассказывает об эпизоде, имевшем место сразу после ее поездки с тетушкой Прасковьей, кузеном Алексеем и кузиной Анной к Пушкину в Михайловское, так: «На другой день я должна была уехать в Ригу вместе с сестрою Анной Николаевной Вульф. Он пришел утром и на прощанье принес мне экземпляр 2-й главы
Когда я сбиралась спрятать в шкатулку поэтический подарок, он долго на меня смотрел, потом судорожно выхватил и не хотел возвращать; насилу выпросила я их опять; что у него промелькнуло тогда в голове, не знаю».
Самовлюбленная Анна Петровна даже представить себе не могла, что книгу с почтовым, а не подарочным альбомным (чтобы автограф можно было просто вклеить в альбом), как это делалось тогда обычно, листом со своими стихами Пушкин принес тогда вовсе не для нее. Не сбило с ее уверенности в собственной исключительности и то, что пришел Пушкин со своей книгой в самый последний перед ее отъездом момент – чтобы избежать подробных связанных с его поручением расспросов ее самой и всех с нею отъезжающих, а также пристальных разглядываний самой его посылки. Однако и при всех этих ухищрениях все равно не успел присовокупить к ней и единого сопроводительного слова…
Анна повела себя так, что имевшему на нее некоторые виды мужчине и достаточно деликатному человеку Пушкину не хватило решимости признаться, что подарок предназначался им совсем другой женщине. Попытался «спасти» хотя бы стихи, но польщенная его вниманием наша молодая генеральша вцепилась в листок с ними так, что пришлось и на них махнуть рукой: не судьба.
Хотя для стихов, надо сказать, это была именно счастливая судьба. Вместо того чтобы истлевать в тайной шкатулке у гордячки и скрытницы Екатерины Бакуниной, они сделались известными всей российской читающей публике. Анна Керн напечатала их, с вынужденного последующего согласия на то их автора, в дельвиговских «Северных цветах» и тем самым как бы приделала им крылья.
