Читать «Пушкин – Тайная любовь» онлайн - страница 81

Чего поэт добивается высказыванием на публику своих старых личных обид? Раз до сих пор помнит о них, значит, по-прежнему неравнодушен к своей обидчице Бакуниной и своими стихами хочет спровоцировать ее хоть на какую-то реакцию. Годы идут… Он – далеко от нее, в ссылке. Ничего не знает о ней. Пусть ей станет хотя бы просто жалко терять такого давнего верного поклонника. Чем черт не шутит, а вдруг и она на фоне своих любовных неудач вспоминает о нем, но по женской своей скромности (или гордынюшке?) не решается подать ему об этом какой-либо знак?..

Глава 10. О роли перехваченной бандероли

В первой главе романа «Евгений Онегин» всего так много, что «бакунинские» места легко теряются, не привлекают к себе досужего интереса. Но привлекут ли они к себе интерес самой Бакуниной? Вернее всего для автора было бы, конечно, преподнести ей свое творение в дар. И Пушкин даже, представляется мне, пытается выйти на контакт со своей пассией по этому поводу. Конкретный шаг в этом направлении предпринимает 18 июля 1825 года, во время своей михайловской ссылки. Чем именно запомнился ему этот день? Да тем, что тогда у него случился очередной конфуз – совершенно дурацкая, впоследствии растиражированная Анной Керн (1800–1879) история с назначением ею самой себя в его музы.

Ее тригорское кокетничанье с поэтом (а еще более усердное – с младшим ее на пять лет симпатичным парнем, ее собственным кузеном Алексеем Вульфом) с его точки зрения вовсе ведь не было достаточным поводом для преподнесения ей написанной не о ней книги, а тем более – посвящения ей стихов. Если повспоминать, Пушкин терпеть не мог писания дежурных мадригалов и всячески уклонялся от «чести» заполнения дамских светских альбомов. В четвертой главе «Евгения Онегина», над которой работает до конца того самого 1825 года, он по свежим следам конфуза с Анной Петровной, что называется, от души возмущается:

XXX

Но вы, разрозненные томыИз библиотеки чертей,Великолепные альбомы,Мученье модных рифмачей,Вы, украшенные проворноТолстого кистью чудотворнойИль Баратынского пером,Пускай сожжет вас божий гром!Когда блистательная дамаМне свой in-quarto подает,И дрожь и злость меня берет,И шевелится эпиграммаВо глубине моей души,А мадригалы им пиши! (VI, 86)

По собственной инициативе посвящения Пушкин пишет лишь в исключительных случаях. Из женщин – разве что фрейлине Александре Смирновой-Россет, которой даже подарил специальный альбом, чтобы она, обладающая зорким творческим глазом, писала в нем свои интересные заметки и воспоминания. Для заставшей его врасплох своим пением романсов на его стихи Марии Голицыной с явной неохотой «оторвал» начальные восемь строк от стихов «Давно об ней воспоминанье…», написанных в память Жозефины Вельо, – мол, она, покойная, на него за это обидеться уже не сможет. Имениннице Елизавете Ушаковой запросто передарил стихотворение «Вы избалованы природой…», которое писал для Анны Олениной – обе эти девушки одинаково не играли решающей роли в его личной судьбе…