Читать «Терапия пустого усилия. Когнитивно-ориентированный подход к быстрому облегчению душевной боли» онлайн - страница 44

Пример Михаила в этом смысле противоположный. Переживания Михаила мы никак не выведем из его характера и жизненной истории. Они станут нам понятными только при учете аутохтонного, эндогенно фактора, создающего готовность к тревожным реакциям. Поэтому, назовем его переживания «реакциями, обусловленными аутохтонным фактором».

Еще пример. Тревожно–мнительный, всегда склонный к преувеличению опасности, боязливый человек узнает о скоропостижной смерти знакомого от инфаркта. Он потрясен этим известием, у него возникают мысли, что такое легко может произойти и с ним. Нарастает тревога, он начинает прислушиваться к работе своего сердца. По принципу «у страха глаза велики» он, конечно же, находит какие-то сбои в сердечном ритме, тревога возрастает еще больше и формируется ипохондрическое состояние. Это – психологически понятная реакция. Все необходимые и достаточные условия для возникновения определенного переживания – ипохондрической тревоги налицо. А вот если ипохондрическая тревога возникает у личности без предшествующей склонности к тревожной мнительности – это психологически непонятно и заставляет задуматься об аутохтонном факторе.

Если социофобия возникает у застенчивого человека, даже при незначительной психотравматизации – это психологически понятно. А, если у человека, железобетонно уверенного в себе – надо думать об эндогении.

А вот пример совершенно обыденной, не «невротической» реакции, тоже психологически понятной. Если вы личность, которой небезразлично мнение других людей о вас (то есть вы не асоциальны и не антисоциальны), то вам становится приятно, когда вас хвалят, и вы недовольны, когда вас ругают… Здесь то же – определенная характерологическая предрасположенность (в данном случае понятная и естественная для большинства) и возникающие на ее фоне психологические стимулы естественным и логичным образом вызывают понятное душевное событие – радость или печаль. Если же вам вдруг становится совсем безразличной реакция окружающих на вас – что-то психологически непонятное происходит с вами, потому что как-то изменились ваши личностные особенности.

Здесь только давайте сделаем оговорку про термин «психологически понятный». Иногда этот термин неправильно понимается. «Психологически понятное» переживание не означает, что переживание понятно лично мне, психотерапевту, как человеку. Лично мне, как человеку, вполне «чистое» реактивное переживание пациента может быть совсем не близким и в этом смысле не понятным, если у нас с ним разные, полярные характеры. Моей личностной реакцией на его переживание может быть рассуждение типа «я бы на его месте никогда так не чувствовал». И это еще ни в коем случае не говорит о том, что переживание психологически непонятно. В данном случае, «понятно», значит, выводимо из его характерологически–личностных особенностей и особенностей его ситуации. И мои особенности здесь совершенно не причем. Соответственно, и наоборот, если я сразу чувствую созвучие с переживанием пациента, мне нужно удержаться от оценки его как психологически понятного. Нужно в этом случае проверить, действительно ли это созвучие связано с нашей психофизиологической похожестью или является случайным и поверхностным и не учитывает всех особенностей ситуации. Другими словами, оценивая психологическую понятность–непонятность переживания другого человека, нужно всеми силами избегать «навешивания» на него собственной психологии. Психологически понятные душевные движения – это переживания, происхождение которых само собой понятно стороннему наблюдателю–терапевту при том, что последний хорошо изучил своего пациента. Тогда и только тогда они легко и естественно могут быть объяснены исходя из наличных, феноменологически данных личностных особенностей переживающего и внешних обстоятельств. Все люди разные, и об этом нужно все время помнить.