Читать «Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2016» онлайн - страница 10

Обязателен ли для поэзии метр, т. е. ямб, хорей, анапест, амфибрахий, дактиль? А созвучное окончание строк, в просторечии именуемое рифмой? Гомер писал, вернее, складывал стихи гекзаметром – это метр, основанный на дактилическом звучании. Рифмы у него не было. Рифма пришла в европейскую и русскую поэзию в Средние века из поэзии арабской. Еще Пушкин предсказывал конец рифмованной поэзии, ссылаясь на то, что количество правильных рифм в русском языке ограничено. И для своего времени он был прав.

Однако не прошло и века, как стали употребляться ассонансы, рифмоиды, составные и усеченные рифмы. А количество таких неправильных рифм неограниченно, оно исчисляется миллионами. Подобная эволюция случилась и с метром. Уже в начале XX века у Блока, Ахматовой, Хлебникова появились дольники и тактовики, свободные ритмы, где обязательным было только число ударений в строке, а общее число стоп – произвольно. Лучший тому пример, это гениальный хлебниковский «Зверинец»:

О, Сад, Сад!Где железо подобно отцу, напоминающему братьям,что они братья, и останавливающему кровопролитную схватку.Где немцы ходят пить пиво.А красотки продавать тело.Где орлы сидят подобны вечности, означенной сегодняшним,еще лишенным вечера, днем.Где верблюд, чей высокий горб лишен всадника,знает разгадку буддизма и затаил ужимку Китая.Где олень лишь испуг, цветущий широким камнем.

Что же касается метрики, то еще в 1910 году Вадим Шершеневич перевел с французского теоретическую работу Шарля Вильдрака и Жоржа Дюамеля «Теория свободного стиха». В предисловии переводчик написал: «Господствующее до последних лет и еще существующее в наши дни убеждение, что стихи построены на числовом соответствии не больше, чем добросовестное заблуждение. Как справедливо указал некогда Валерий Брюсов, французский и русский стих, основывается на равновесии и пропорциональности образов и цезур. Совпадение числа слогов не обязательно, в этом отношении французская поэзия ближе всего к русским народным былинам. Все больше и больше права приобретает свободный стих. Почти все остальные мысли французских теоретиков могут быть применены к русскому свободному стиху».

Вчитаемся в стихотворение «Лето» из книги Амарсаны Улзытуева «Новые анафоры»:

Озеро Щучье, купаюсь с моими детьми,Оленьке – девять, сыну Дондоку – шесть,Рядом мой друг, Мастер Ли, Лихотин Леонид –Рябь от него по всему побережью.

Или другой пример:

Чистое золото орд моего лица,Чикузкоглазым, как лезвие, взглядом – и нету его, супротивника мово!Вырастил я нос – да не нос, приплюснутый кувалдой,Выпрастал из-под жёстких волос ушки на макушке-слушать топот судьбы.

Какая свобода и, вместе с тем, какая организованность стиха! Было ли что-нибудь подобное прежде? Дай Бог, памяти, что-то припоминается:

Если кого я люблю, я бешусь порой от тревоги,что люблю напрасной любовью,но теперь мне сдается,что нет напрасной любви,что плата здесь верная,та или иная.Я пылко любил одного человека,который меня не любил,и вот оттого я написал эти песни…