Читать «Да будет так!» онлайн - страница 27

Она смерила меня тяжелым взглядом:

— Отлично. Тогда уезжай. Уезжай, и все.

Берни швырнула билет на пол и протопала из кухни в свою квартиру, захлопнув за собой дверь.

На моей памяти это был единственный раз, когда я видела эту дверь закрытой. Мы с Берни не разговаривали весь день. Время от времени я ходила на кухню проверить, но дверь была по-прежнему закрыта, и я почему-то не могла заставить себя открыть ее. Мама несколько раз спросила", где Детт, но я смогла отвлечь ее книжкой-раскраской с Флинстоунами и бесконечными чашками чая.

Вечером Берни наконец вернулась, чтобы разогреть консервированное рагу. Она разложила его по тарелкам для меня с мамой, но свою тарелку забрала с собой. На этот раз она оставила дверь приоткрытой.

Впервые в жизни я уложила маму спать одна. К счастью, она не упрямилась. Я даже смогла заставить ее принять душ и помыть голову — обычно этим занималась Берни. Затем я помылась сама, и, когда уже легла спать, в комнату вошла Берни и села на край моей кровати.

— Хайди, никогда больше не лги мне, — произнесла она.

— У меня не было выхода, Берни. Иначе ты не позволила бы мне купить билет, — сказала я. Прищурившись, я разглядывала ее силуэт.

Она печально улыбнулась и тихонько покачала головой:

— Мы обе знаем, что тебя не остановить, верно, Хайди-Хо?

* * *

Три дня спустя, днем 22 сентября, я уехала в Либерти. Я выследила Зандера с утра, чтобы попрощаться и сказать ему, что мне удалось убедить миссис Чудакову, что он будет хорошей няней для ее близнецов вместо меня. Он был рад новой работе, но больше всего хотел, чтобы я снова и снова повторяла ему то, что я сказала о нем миссис Ч.

— Я сказала, что ты хороший человек, — говорила я, — и хороший друг.

— Так и сказала, хороший человек? Клянешься слюной твоей матери? — спрашивал он каждый раз.

— Клянусь слюной моей матери, — отвечала я.

— Круто! — И он широко улыбался.

— Ты будешь заходить к Берни с мамой? — спрашивала я. — Выбрасывать мусор и приносить им почту?

— Ага. Но ты ведь вернешься, правда?

Я кивнула, немного удивившись тому, что мне было грустно с ним прощаться.

В тот день мама лежала в постели — ей опять нездоровилось. Берни уже дала ей четыре таблетки, но она все еще стонала и держалась за голову.

— Пока, мама, — сказала я, наклонившись, чтобы поцеловать ее в щеку.

— Скоро придешь, Хайди? — Мама подняла на меня взгляд.

— Да, мама. Скоро приду.

Поездка должна была занять три с половиной дня туда и столько же обратно, но маме это было не важно. Она совсем не чувствовала хода времени. Я с тем же успехом могла бы спуститься на первый этаж, чтобы принести почту. Я стояла у ее кровати с большим синим чемоданом Берни. На плече у меня был мой рюкзак, в котором лежали блокнот со списками и два бутерброда с сыром и ветчиной, а билет до Либерти я аккуратно засунула в карман куртки.

— Скоро придешь, Хайди? — снова спросила мама, поднимая голову с подушки и слабо улыбаясь мне.

— Да, мама, — ответила я.

Но на самом деле я не вернулась. По крайней мере не вернулась тем, кем я была в тот день.

Мы с Берни в конце концов помирились. Она сказала, что простила меня за то, что я наговорила ей сгоряча, и, хотя я пообещала никогда ей больше не лгать, между нами все было не так, как прежде, и я чувствовала тяжесть на душе оттого, что причинила ей боль. Она не скрывала своего страха за меня, но знала, что я не изменю своего решения, и не спорила со мной, даже когда узнала о том, что мне нельзя было путешествовать одной.