Читать «Тихие выселки» онлайн - страница 117

У Никандрова от волнения даже шея пламенела, поэтому особенно была заметна белизна рубашки. Он мял записи, часто дотрагивался до потных волос. Маша отошла сердцем, пожалела его. Нелегко выкладывать правду-матку в глаза людям. Сама пробовала.

Никандров доложил итоги рейда, сказал, что хорошо, когда люди работают друг перед дружкой, гласно или негласно они соревнуются, но считать человека передовым только потому, что он больше других получил продукции, нельзя.

В зале насторожились. Никандров говорил что-то новое. Маша вспомнила, бывало, зоотехник Матвеев зачитает список: такая-то доярка надоила от своих коров столько-то молока, такая-то столько, лучший результат у такой-то — премировать ее тем-то. Все заранее знали, как раздадут премии, Матвеев будет «ставить задачи на дальнейшее». Когда Маша училась в школе, там задачи задавали, на ферме их ставили.

Воспоминания отвлекли ее. Она упустила нить мысли Никандрова. Прислушалась. Постой! Что он говорит? Ах, передовой человека тот, кто трудится хорошо, радеет для общества и чист как стеклышко.

— Анна Антиповна Кошкина — доярка опытная, с большим стажем, — продолжал Никандров. — Можно ли равняться на нее? Пока нет. С фермы украдкой брала жмых.

— Я только своей коровушке попробовать взяла! — пронзительно закричала Анна и залилась румянцем, как семнадцатилетняя.

Завозились, загомонили. Никандров поднял руку.

— У вашего мужа в санях нашли пять бураков!

— Я за мужа не ответчица!

Засмеялись. Низовцев, перенявший у Алтынова бразды правления, постучал по графину.

— А мы считаем ее передовой.

— Я в передовички не прошусь!

Маша смотрела на Кошкину во все глаза. Наверно, Кошкина кипит. Вон какая бордовая стала. Анна озиралась, искала поддержки, но все были какие-то стылые — ни одного намека на движение, даже Любка-Птичка за спину Дусиного отца спряталась.

Никандров добрался и до нее, сказал, что в дурном она от Кошкиной не отстает, попрекнул возчиков, что они любят ездить домой обедать на лошадях, прихватив попутно «шабашку».

Снова задвигался, зашумел зал. Температура в помещении вроде бы для всех была одинаковой, но люди чувствовали себя по-разному. Иные так упарились, что пот стирают.

— Дает жару! — восхищенно шепнула Галя Мамина.

— Антонова — молодая доярка, хорошая труженица, опытом делится, спасибо ей и за это, — говорил Никандров.

Маша выше подняла голову. Что-то сердце начало частить. Никандров вдруг спросил:

— Можно с нее брать пример?

Стало тихо. Люди повернулись в сторону Маши, словно никогда не видели ее. Она чувствовала, что начинает краснеть, прикусила губу. Сам Никандров уклонился от ответа:

— Мы живем не одним днем, не одиночными рекордами. Ферма не спортплощадка! Нам нужны не три-четыре коровы-рекордистки, нужно, чтобы все молочное стадо было высокоудойным! Поймите, я забочусь о завтрашнем дне.

Маше будто в грудь автоматический молоток вставили. Куда Никандров клонит? А он на нее гору обрушил:

— От большинства коров Антоновой мы получаем племенной молодняк, но Антонова загубила телочку от рекордистки. Причина одна — халатность!