Читать «Бульварный роман. Исповедь алкоголика (сборник)» онлайн - страница 59

М(13)

Прости, что этот стих был прост, как чохНе чох я выразить им попытался,Не человеческий обычный вздохКоторым бы твой атрибут питался.Ни «Чудо-ягода» ни «Добрый» сокИ ни «J7» не подразумевалсяОль, это был лишь воздуха кусок,Каким ты был, таким ты и остался.Тень от степного сизого орла,Или отца, что на челе у сынаПрозрачностью раздумий прилеглаПод озорной мотив «Москвы – Пекина».Городовой японский или бог,Зато вилял хвостом как кабыздох.

13(1)

Прости, что этот стих был прост, как чохОн нравственность имел в виду, без соли,Без мыла в суть влезать я изнемогИ в донышке зрачков свечусь у Оли.Я жаждал весть – не паразит ли Рок.Диктующий всем паразитам ролиМеж десен сих как луковый сырокОстры и ароматны крылья моли.А я смотрю за этим. Глаз стихаПылает, точно бабочку рукаЛуча вдруг тронула. И дым поднялся.И миг крыла, как глаза отгремел,Тишь. Кончен стих. И как же я посмел —Не чох я выразить им попытался.

13(2)

Не чох я выразить им попытался,Я взмыл и пал – хорош я или плох —Я взмыл и пал: и небу не достался,И здесь не испускаю дух. ПодвохТебе или в поддых не состоялся.И лишь радикулит причина «Ох!»(Звук сей меж нас слонялся, не склонялся,)И рощею березовой без ногИ без корней приютом был нам мнимым,В который мнимые втекали мыПодобные свободным омонимам,Причастием, трещащим в знак зимыИ раздавался, немощен и сохлНечеловеческий обычный вздох.

13(3)

Нечеловеческий обычный вздох —Правописанья знак, в чьих бестолково —Колючих буреломах правит слог,Под ход ноги подгонит треском слово,И исчезает буквы бугорок,Как трепетный сигнал всего живогоКак крылышки какого – то такогоЧто недоносок ли, не до носок,Сам прокричать не может, просказатьПроверить, проболеть, пропить. Ах да жеСюжет, сюжет, ты ждешь меня на стражеКак алкаша в лабазе портвешок:Я пьян сырым, дождливым, с утюгомПо облакам с коротким замыканьемПромчавшимся дождливым летним днем,И тем, что ждет нас, Оля, расстояньеРазлуки звезд. А спирт – в огне метался.Которым бы твой атрибут питался.

13(4)

Которым бы твой атрибут питался,Когда б которым бы твой атрибутБыл сыт. Когда бы атрибут остался.Но птицы ведь не сеют и не жнутИ не ебут – их правила моралиКрыла из пеших вырвавшие путПодняли их на купол пасторалиИм не понять, когда ботинки жмут,Они поджали лапки – точки в пухе,Их крик гуляет словно пьяный в ухе,Где от блужданья не спасет ничто:Ни воля, ни торпеда, ни зарокНачхать на лиру, кисть, перо и стол, —Ни «Чудо-ягода». Ни «Добрый сок».

13(5)

Ни «Чудо-ягода», ни «Добрый» сокНам не заменят грязи наслажденийИ лишь душа выходит на порогПоэзии – за ней злобятся тениЦаря лесного тонкий голосокСочится вдоль из лепестков сирени,Хотя их пять, как пальцы – как дорогРуки, смутясь, ласкающей колениВсе пять дорог – все в Рим и мы все врем,Когда считаем до пяти лелеяСон, что у жизни не одна аллея,И можно разминуться с февралемГде желтый запад за спиной остался,И не «J7» не подразумевался.

13(6)

И не «J7» не подразумевался.Когда бокалы были налиты,Когда бокал к бокалу прикасался,Когда мечты касалися мечты,Когда язык с поэзией связался,Когда был крепок градус красоты,Когда рассказ вдруг взял и рассказался.Когда легонько ахнула вдруг тыДругому, очень давнему рассказу,Похожему немного на проказу —Болезненную шутку бытия.Напрасно полюбил я пить, свинья.И – сплин, хандра, туман, душевный смог,Оль, это был лишь воздуха кусок.