Читать «Родная старина Книга 2 Отечественная история с XIV по XVI столетие» онлайн - страница 159

Послание царя полно веских укоров, едких и злых насмешек… Сильно задели они за живое Курбского. Да и мог ли он успокоить свою совесть?! Его измена, от каких бы причин она ни вышла, все же оставалась изменой; присяга была им нарушена; от родной земли он отрекся, перешел на сторону врагов ее…

На длинное послание царя Курбский ответил коротким письмом, из которого видно, как укоры царя и насмешки доняли его. Он называет царское письмо «широковещательным и многошумящим», говорит, что оно полно «неукротимого гнева и ядовитых слов», что так писать не только великому царю, но и простому воину непристойно, что в письме царя «нахватано из Священного Писания со многою яростью и лютостью не строками и стихами, как в обычае у людей ученых, а целыми книгами, посланиями, и тут же говорится и о постелях, о телогреях и иные бабьи басни». Так писать, по словам Курбского, совсем непристойно в страну, где есть люди ученые, искусные в книжном деле. «Да и пристойно ли, — говорится дальше в письме, — мне, человеку смирившемуся, оскорбленному, без правды изгнанному, хотя бы и многогрешному, прежде суда Божия так грозить?.. И вместо утешения так кусательно грызть меня неповинного, бывшего от юности твоим верным слугою! Не думаю, чтобы это было Богу угодно… И чего же ты от нас еще хочешь? Не только своих единоплеменных князей из потомства великого Владимира ты поморил и отнял от них имущества движимые и недвижимые, что не успел отнять твой дед и отец, но и последние рубахи свои, могу сказать, по евангельскому слову, мы отдали твоему прегордому и царскому величеству… Хотел бы я на каждое твое слово возразить, о царь, и мог бы это сделать, но удержал руку мою с тростью, возлагая все на божий суд, — рассудил лучше здесь молчать, а говорить там, пред престолом Христа, Господа моего, вместе со всеми избиенными и гонимыми тобой. Да притом непристойно людям рыцарским (благородным) браниться, как рабам; очень стыдно и христианам извергать из уст слова нечистые и кусательные!..».

Неизвестный художник Портрет Иоанна Грозного

Но на этом переписка царя с Курбским еще не кончилась. Несколько лет спустя они снова обменялись письмами, о которых будет сказано ниже.

Александровская слобода и опричники

Большое зло своему отечеству, и особенно боярам, причинил Курбский своей изменой и письмами. В лице его словно все русское боярство кидало царю дерзкий вызов. По словам Курбского, одного из самых видных бояр и по сану, и по уму, и по царской милости, выходило, что все хорошее творилось и творится боярами и царскими советниками, а царь без бояр — ничто! И это пришлось выслушать царю, мечтавшему быть настоящим властелином, самодержцем, от бывшего своего любимца, от боярина, которому он доверял вполне. Самолюбие Ивана Васильевича было страшно оскорблено. Это ясно видно из его ответного письма: он в свою очередь считает заслуги бояр ничтожными, указывает подробно на измены, и у него вырываются такие зловещие слова: «Вы (бояре) достойны были многих опал и казней: но мы еще милостиво вас наказываем!.. Если бы я по твоему достоинству, — обращается царь к Курбскому, — поступил с тобой, ты к нашему недругу не уехал бы».