Читать «Антология новой грузинской поэзии» онлайн - страница 61

* * *

«Упаси Господь болеть одному, тем более ночью, тем более, далеко от дома. Одному и далеко от дома. Ах, никто меня не утешит, никто не подаст лекарства в тусклом гостиничном номере. Одеялом укрылся, курткой, а знобит все равно нестерпимо, и воды в бутылке осталось едва на один глоток. Упаси Господь болеть одному, особенно если ты мужчина: они в болезни много слабее, они вообще ужасно падают духом, хворая в отсутствие матери, или сестры, или возлюбленной, или жены, хлопочущей со снадобьем в правой руке, холодным питьем — в левой». Ночь, гостиница, одиночество. Страх смерти здесь и сейчас. Долго мерещился в темноте собственный труп, жалко скорченный на несвежей простыне. А поутру стало так смешно и так стыдно.

БЫЛО — И НЕТ

_{Перевод Д. Веденяпина}

…А потом и стихи покинули людей. Выбрали непогожую ночь, когда никто не высовывается на улицу,                                   тайно свернули свой лагерь и двинулись в путь, обрастая по дороге все новыми и новыми соплеменниками. Скорбные — от того что все так плохо кончилось, И растерянные — потому что их оказалось меньше, чем они думали. Словно последние, чудом уцелевшие солдаты разбитой армии, уныло потянулись они по темным ветреным долинам домой, к далекой стране, надежно укрытой от глаз времени, из которой их — кого раньше, кого позже — обманом выманили. Их ухода не заметили, потому что стояла ночь. Их отсутствия не заметили,                                         потому что наступил день.

ДАВИД РОБАКИДЗЕ

ПЕРЕЖИВАНИЯ

_{Перевод Д. Лоскутова}

1. Из прищуренных глаз солнце сегодняшнее буквами золота вошло в свою незримую историю. 2. Будто вены мои перерезаны, — самолетом небо размежено, словно кровью дымом залито, шумом смерть приближалась бесцветная. 3. С чурчхелой многоэтажной самолет столкнулся, бабушка доставала ее как раз из кастрюли с пеламуши, а я ладони готовил подставить под стекающие сладкие капли.