Читать «Последний остров» онлайн - страница 213

– Закури-ка, Степаныч, моего самсона. Бронебойный табачок у меня. Самделишний.

Иван смутился. Проводив взглядом Катерину, которая прошла в сени, он тихо сказал:

– А нечем мне курить, Парфен.

– Как так, нечем? – не понял Тунгусов.

– Да так уж. У Зееловских-то высот здорово меня шабаркнуло. Сразу дюжиной горячих шмелей. Во и остался без одного легкого. Потом и второе врачи споловинили.

– Дела… – Парфен в сердцах отшвырнул цигарку и заиграл желваками. – Я думал, еще одни мужчинские руки для артели будут. А ты, выходит, на одном энтузиазме…

– Выходит, так.

– Вот заладил! – рассердилась на Тунгусова бабка Сыромятиха. – Руки ему подавай! Робили бабешки и далее справятся. А у человека голова с арифметикой. В школу пойдет или по агитации… безотцовщину голоштанную уму-разуму наставлять.

– Да я разве против? Да я за милую душу! Но разве это жисть, когда человек табачком не может побаловаться?! Эх, язви ее в кочерыжку… – Парфен шаркнул ладонью по глазам и одним духом выпил полный стакан вина.

– Ничо… ничо, мужики, – Яков Макарович положил руку на плечо Парфена, встряхнул его. – Ты, Парфен, крепись. Ишо неизвестно, сколько силушки вкладывать придется, чтобы держава наша залечила все раны и снова окрепла. И тебе, и вот им, – он кивнул на Михаила с Егором. – Им тоже хватит под завязку. Теперича вся надежда на таких, как Михаил Иванович, Жултай, Егор, ну, само собой, Федя. Вот тебе с ними и строить жизнь почти сызнова. Вы сами себе подмога, опора и, опять же, корень, от которого молодым дальше идти и за все ответ крепкий держать. Такое мое соображение насчет дальнейшей жизни.

– Так ведь и сейчас робить надо. Сегодня и завтра… А с кем? – не сдавался Тунгусов.

– Робить надо. Токо ты, Парфенушка, вперед греби по курсу. Греби, покуда сила в тебе есть для общей пользы. Вот покуда понятие в тебе это будет, до того ты и человек. Не в похвальбу будет сказано, но к слову: Ивану Степановичу низкий поклон за сына, за Михаила Ивановича, значит. Мы тут с ним тоже не лыко драли, а робили – сперва я зачинал, потом он продолжил и по сей день вахту несет. Долгие эти годочки-то, сосед, оказалися. Да… Хотели вы к уборочной вернуться в сорок первом, а оно ишь как вышло. Я все позиции успел посдавать, а сынок твой, стало быть, вторым эшелоном, как вы под Москвой стали. Вы там, а мы здесь. Все по-людски, как и положено у нас исстари.

– Яков Макарович, да будет тебе, – Федор Ермаков остановил деда. – Какая тут у нас работа по сравнению с военной. Только бы понятие да совесть имелись в наличии, вот и вся недолга. А там… все по полной мере. Скажи, Иван Степанович, как сам-то думаешь?

– А чего говорить, мужики? Не хуже моего знаете, как под Москвой стояли… Под Сталинградом… Под Курском я уже батареей командовал. Мои сорокапятки на прямую наводку. Против… Там, на картах фронта что-то выравнивалось, где-то мощные удары намечались, а мои ребятки стояли. Как было приказано, сдерживали танки. И все полегли. Остался я да санинструктор, девчушка совсем. Она меня и вытащила из пекла. Но танки не прошли. Ни один не прошел…