Читать «О вечном возвращении как проклятии» онлайн

Майстер Шварцзихтиг

О вечном возвращении как проклятии

Meister Schwarzsichtig, 2003

В августе 1881 года, в Сильс-Марии, во время прогулки, когда Ницше находится на высоте "6000 футов по ту сторону человека и времени" ("Ecce Homo"), ему приходит мысль о "вечном возвращении": "Эту жизнь, как ты ее теперь живешь и жил, должен будешь ты прожить еще раз и еще бесчисленное количество раз; и ничего в ней не будет нового, но каждая боль и каждое удовольствие, каждая мысль и каждый вздох и все несказанное малое и великое в твоей жизни должно будет наново вернуться к тебе, и все в том же порядке и в той же последовательности, - также и этот паук и этот лунный свет между деревьями, также и это вот мгновение и я сам. Вечные песочные часы бытия переворачиваются все снова и снова - и ты вместе с ними, песчинка из песка!" ("Веселая наука", афоризм 341).

Несмотря на свое толкование в волюнтаристском свете (вечно себя созидающий и вечно себя разрушающий мир есть космизация воли к власти), идея фатальна и по-своему ужасна. Должно быть, именно поэтому в первый раз, в "Веселой науке" (написана зимой 1881-1882), читатель слышит ее не от кого иного, как от демона. Если бы Ницше употребил слово "(das) Dämonium", все было бы проще: тогда демон был бы тем самым греческим личным божеством, которое есть и "ангел-хранитель" человека, и источник его же творческого вдохновения. Но Ницше использовал усеченную форму слова - "(der) Dämon", и поэтому его демона можно понимать и как дьявола, злобного духа… Как бы там ни было, к словам того, кто зовется "демоном", принято относиться с осторожностью. Но не воскликнул ли Ницше в ответ на его одновременно и просвещающие, и обрекающие слова: "Ты - бог, и никогда не слышал я ничего более божественного!" Быть осторожным - это не для Ницше.

Разумеется, та форма, в которой в афоризме приведен этот возможный ответ демону, вовсе не свидетельствует о том, что восклицание принадлежит самому Ницше, что отныне это именно его взгляды и убеждения. Но в "Так говорил Заратустра", в третьей части (8-20 января 1884 года), идею о "вечном возвращении" высказывает уже сам пророк, причем практически в тех же словах, что и демон - даже непонятно как оказавшиеся в творчестве Ницше "бодлеровские" паук и лунный свет присутствуют в них. Значит, Ницше, услышав эту фатальную идею, вовсе "не бросился … навзничь, скрежеща зубами и проклиная говорящего так демона". Демоническая мысль - "эта высшая форма утверждения, которая вообще может быть достигнута" ( "Ecce Homo"), - теперь действительно его.

А если ты принял идею, то считай само собой разумеющимся, точнее, обязательным, когда она рано или поздно скажется на тебе самом: "Все великие вещи гибнут сами по себе, через некий акт самоупразднения: так требует этого закон жизни, закон   н е о б х о д и м о г о   «самоопределения», присущий самой сущности жизни, - клич «patere legem, quam ipse tulisti» в конце концов обращается всегда и на самого законодателя" ("К генеалогии морали"). Согласно контексту, слова эти - "Patere legem, quam ipse tulisti" - "Подчинись закону, который ты сам издал" - Ницше относит к гибели христианства, "христианства в качестве догмы", но это, в конце концов, не имеет значения: характер фразы не предполагает возможности разделения на тех, на кого "клич" распространяется, и на тех, на кого он не распространяется. (Эту же мысль, кстати говоря, можно найти и в "Единственном и его собственности" Макса Штирнера, которого принято называть "предвестником" Ницше: "Как раз самый резкий критик сильнее всего чувствует на себе проклятие своего основного принципа".) "Подчинись закону, который ты сам издал" - исключений нет и быть не может. Очевидно, в последние годы жизни мысль эта стала для Ницше, что называется, навязчивой (или правильнее - одной из навязчивых?): помимо только что процитированной "К генеалогии морали" (10-30 июля 1887 года), она содержится - причем в гораздо более жесткой форме - в его последнем произведении "Ecce Homo" (15 октября - 4 ноября 1888 года): "…Есть нечто, что называю я rancune великого: все великое, всякое творение, всякое дело, однажды содеянное, немедленно обращается против того, кто его содеял" ("Ecce Homo"). Изданный тобою закон рано или поздно обернется против тебя. И ты должен будешь ему подчиниться.