Читать «Демоны в царстве количества» онлайн - страница 25

Второе крайне важное упомянутое фон Франц обстоятельство - исчезновение с ходом времени оригинального произведения Olympica, в котором приснившиеся образы описываются самим сновидцем. Подобный оборот дел можно расценить, не побоимся этого термина, и как «заметание следов» (в то время как, отметим попутно, ситуацию с сохранением единственного философского сочинения Апулея, в котором демон Сократа представлялся в как нельзя более благообразном виде - «наставлением на ложный след»). Вырисовывается довольно внятная конспирологическая гипотеза: с позиции противостояния Традиции и антитрадиции главное здесь именно то, что «следы заметались», а кем это совершалось, не столь уж и принципиально - одарившим ли Декарта снами «духом истины», самим ли философом, или же каким-то третьим лицом / лицами, так или иначе связанными с Декартом или «духом истины» - т. е., по уже цитировавшемуся нами в применении к спиритам определению Генона, «человеческими субъектами действия, через которых исполняется антитрадиционная деятельность».

Знаменателен и тот факт, что в итоговом произведении, в котором обобщается и формулируется философская система, к созданию которой мыслителя подтолкнули эти сновидения - в «Рассуждении о методе» - Декарт обходит стороной вопрос, как именно он пришел к своему методу, отделываясь лишь общими замечаниями: «Однако не побоюсь сказать, что я имел, по моему мнению, счастье с юности попасть на некоторые пути, которые привели меня к соображениям и правилам, позволившим мне составить метод, с помощью которого я могу, как мне кажется, постепенно увеличивать мои знания и довести их мало-помалу до высшей степени, которую позволяет достигнуть посредственность моего ума и краткий срок жизни. С помощью этого метода я собрал уже многие плоды, хотя в суждении о самом себе стараюсь склоняться более к недоверию, чем к самомнению». В его изложении событий в Ульме спустя восемнадцать лет сновидения даже не упоминаются: «Я находился тогда в Германии, где оказался в связи с войной, не кончившейся там и доныне. Когда я возвращался с коронации императора в армию, начавшаяся зима остановила меня на одной из стоянок, где я, не имея никаких развлекающих меня собеседников и, кроме того, не тревожимый, по счастью, никакими заботами и страстями, оставался целый день один в теплой комнате, имея полный досуг предаваться размышлениям. Среди них первым было соображение о том, что...» и т. д. - все, никаких «чудесных снов».