Читать «Королевство Уинфилда» онлайн - страница 126

Вдруг из угла камеры послышался сиплый смех, и через секунду из тени высунулся костлявый палец.

– Не бойся, малыш. Больно не будет, если палач знает своё дело. Когда шея хрустнет…

Незнакомец издал довольно убедительный предсмертный хрип. Его разговорный голос, в отличие от смеха, бы на удивление чист, а в интонации проскальзывал почти театральный апломб.

– Если ты молишься, я уползу обратно к себе в угол, – продолжал узник с искренним почтением. – Когда я услышал топот сапог и скрежет замка, моё сердце затрепетало. Нечасто ко мне приходят гости, даже на одну ночь. Можешь не отвечать. Дай хоть посидеть рядом и посмотреть на себя.

Перспектива соседства с сумасшедшим ничуть не смутила Уинфилда. Он повидал достаточно пьяниц и безумцев на своём веку. Желая угодить старику, он повернулся так, чтобы свет из коридора падал ему на лицо.

Вдруг из мрака вырвалась ещё одна волна смеха.

– Уинни! Чёрт подери… Упрямый мальчишка!

Уинфилд не удивился, что его узнали. У него было предостаточно знакомых за решёткой. Он решил, что это был один из родственников Тоби Лангсдейла.

– Откуда вам известно моё имя? – осведомился он вполне дружелюбно, уже готовясь к сердечному воссоединению.

– Да я тебе сам подарил это имя! – ответил узник. – Уинфилд – поле в снегу. Почти Белоснежка на мужской лад. Ах, как быстро мы забываем своих наставников. Значит, ты меня не узнаёшь? Неужели я так изменился за пятнадцать лет в тюрьме? Но ты наверняка вспоминаешь меня каждый раз, когда глядишь в зеркало.

Костлявый палец дотронулся до щеки Уинфилда и обвёл шрам. Из тени показалась вся рука, потом голова. В этой массе морщинистой кожи, кривых костей и седых волос Уинфилд узнал своего бывшего наставника и мучителя.

– Нил Хардинг…

– Он самый! – воскликнул старый вор, обхватив своего ученика и прижав его к своей тощей груди. – Старый добрый Нил, который слепил тебя.

Уинфилд вспомнил метель 1839 года, снежные хлопья, смешанные с пеплом и таявшие в луже крови.

– Тебя должны были повесить, – прошептал он, вырываясь из объятий Нила и пытаясь встать на ноги.

– Обо мне попросту забыли. Быть может, вместо меня повесили кого-то другого. Подобные ошибки случаются то и дело.

– Прекрасно! Может, на этот раз тебя повесят вместо меня.

– Да я ради тебя пошёл бы на виселицу с песней, – ответил узник, потрясая седой гривой. – Надоело мне здесь. Но почему ты стоишь, Уин? Иди, сядь со мной. Или ты всё ещё меня боишься?

В голосе узника не было намёка на угрозу, одна ностальгия и отцовская нежность. Пятнадцать лет заключения, которые разрушили тело Нила, никак не повлияли на его мелодичный голос, который столько раз обезоруживал даже самых здравомыслящих и неприступных.

Вспомнив, что ему уже не десять лет и что преимущество на его стороне, Уинфилд сел, всё же предпочитая держаться подальше от узника.

– Ты льстишь себе, Нил. Я легко могу поднять двести фунтов.

– Даже со связанными руками? Я так и знал: ты меня до сих пор боишься. Я же слышу, как у тебя стучат зубы. Не бойся меня, малыш. Я тебя любил больше, чем родных сыновей, и надеялся сделать тебя своим наследником. Но ты не был рождён для такой жизни, и я тебя отпустил. И вот теперь мы за одной решёткой.