Читать «Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник)» онлайн - страница 488

– О чем вы, черт побери? У меня не было задания действовать в качестве провокатора.

Марк-Антуан бросил на него такой свирепый и колючий взгляд, что вся спесь слетела с Вийетара и очередное саркастическое замечание замерло на его плотно сжатых губах.

– Мне так и доложить директорам? Сказать им, что вы ограничиваетесь выполнением только тех заданий, которые были даны вам лично, и пренебрегаете всем прочим, что необходимо для блага Франции? Ну, если вы считаете, что провокации ниже вашего достоинства, то, конечно…

– Я этого не говорил! – чуть ли не в страхе воскликнул Вийетар. – Лаллеман, вы свидетель, что я такого не говорил.

Марк-Антуан продолжал, не обращая внимания на его протесты:

– Раз это ниже вашего достоинства, я тем более должен подумать, как действовать дальше. – Он обратился на прощание к Лаллеману: – Я сообщу вам, как развиваются дела, когда представится возможность.

Глава 32

Инквизиторы

Марк-Антуан высадился с гондолы на острове Риальто, а Филибера послал в «Гостиницу мечей» предупредить Баттисту, что он возвращается.

Естественным желанием Марк-Антуана было немедленно отправиться в Ка’ Пиццамано, но его удерживали сомнения. Он с тяжелым сердцем спрашивал себя, имеет ли смысл появляться там. Разумнее всего было бы, по его мнению, оставить эту семью в покое и убраться подобру-поздорову, пока у него есть такая возможность, из обреченной столицы этой обреченной республики, для которой он ничего толком так и не смог сделать.

Он принадлежал к тем, кто яснее мыслит на ходу, и потому, несмотря на слабость после длительного пребывания в постели, он предпочел пройтись пешком до площади Сан-Марко, а там уже взять гондолу. Он надеялся, что по пути так или иначе решит возникшую перед ним проблему.

Опираясь на трость, он побрел по Мерчерии, где под ярким весенним солнцем кипела жизнь и суета, торговцы на узких улочках громко расхваливали свой товар, покупатели не менее громко пререкались с ними, но все в этот ясный весенний день были настроены радостно и добродушно. Марк-Антуан, не обращая внимания на слабость, бодро двигался вперед; его элегантная фигура приковывала к себе взгляды окружающих. Однако, дойдя до Пьяццы, он почувствовал, что все-таки устал; лоб под треуголкой был мокрый.

Наступил час, когда большая площадь бывает запружена народом; сегодня же толпа праздношатающихся казалась ему более густой, чем обычно, и менее веселой.

Шеренга славянских солдат охраняла Дворец дожей. В городе уже имели место демонстрации против синьории, и правители боялись, что человеческий материал, в нормальных условиях податливый и послушный, стал легковоспламеняющимся.

Среди прогуливавшихся мужчин и женщин попадалось много офицеров из расположенных в городе и окрестностях частей, все они носили синие с золотом венецианские кокарды. Очевидно, их выманила на улицы по-летнему мягкая погода и желание узнать свежие новости, всегда имевшиеся на Пьяцце в изобилии. Толпа пребывала в тревожном ожидании.