Читать «Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник)» онлайн - страница 417
Рафаэль Сабатини
Доменико хотел ответить, но отец остановил его. Граф говорил вежливым и спокойным, но довольно холодным тоном:
– Если бы вы ограничились просьбой, Леонардо, мне трудно было бы устоять против нее. Но то, что вы наговорили…
– Я уже объяснил, синьор, что мои опрометчивые слова не выражают моих взглядов. Клянусь, что это так!
– Если бы я вам нисколько не верил, то отказал бы от дома сегодня же. Но что сказано, то сказано, и это пошатнуло мое доверие к вам и заставило меня осознать, что ваш брак с Изоттой следует отложить до тех пор, пока мы не доведем нашу трагическую борьбу до конца. Я должен так поступить не только из-за своих принципов, но и ради Венеции.
Вендрамин проклинал коварство Доменико, который, как он знал, его недолюбливал, и собственную несдержанность, помешавшую ему добиться цели. Но, во всяком случае, он сохранял позиции, которые занимал до сегодняшней попытки, и оставалось только отступить на них без ощутимых потерь. Он понурил голову.
– Признаю, что я сам виноват, а ваше решение справедливо, синьор. Я постараюсь принять эту отсрочку со смирением, которое загладит мою сегодняшнюю нетерпеливость. Надеюсь, что заслужу этим ваше доверие.
Граф подошел к нему и легонько похлопал по плечу:
– Я понимаю вас, Леонардо. Мы забудем этот инцидент.
Однако разговор, состоявшийся после ухода Вендрамина, показал, что инцидент не забыт. Граф Пиццамано сидел в кресле, погрузившись в мрачные мысли. Доменико некоторое время наблюдал за ним, затем спросил:
– Надеюсь, теперь вы видите, отец, за кого собираетесь отдать свою дочь?
– Я и до этого видел его недостатки, но считал, что его искренний патриотизм перевешивает их, – устало ответил граф. – Но ты своим неожиданным замечанием сегодня заставил его раскрыться, и стало ясно, что его патриотизм – это притворство ради собственной выгоды, что он человек без убеждений и без совести. Да, Доменико, я все вижу, я не дурак. Однако я
Глава 16
Глаз дракона
В последующие дни Вендрамин держался в Ка’ Пиццамано очень скромно – это был кающийся грешник, посыпавший голову пеплом и униженно пытающийся возвратить расположение хозяев дома. Доменико, на его счастье, все время находился в своем форте. Франческо Пиццамано имел склонность приукрашивать неизбежное и надеяться на лучшее. Он ни разу не напомнил Вендрамину об имевшем место неприятном разговоре, но в обращении с ним был вежлив и холоден. Вендрамин это чувствовал и огорчался. Однако у него были заботы и поважнее. С каждым днем все острее ощущались финансовые затруднения, которые он рассчитывал преодолеть с помощью брака. Виконтесса, всегда столь щедрая, стала менее охотно делиться с ним содержимым своего кошелька. Страх потерять все, связанный с отсрочкой женитьбы, многократно возрастал из-за непрестанно мучившей Вендрамина мысли, что Марк-Антуан является его соперником. И совершенно неожиданно он получил свидетельство того, что это соперничество не только реально, но и имеет такие глубокие корни, о которых он даже не подозревал.