Читать «Цемах Атлас (ешива). Том второй» онлайн - страница 193

Он происходил из состоятельного дома, так что у него была красивая одежда и жил он на хорошей квартире. Тем не менее он часто оставался ночевать в синагоге на жесткой скамье. По ночам в ешиву приходили прямо с поезда сыны Торы. Иной раз это был новый ученик, а иной раз — парень, давно уже учившийся в ешиве, но не желавший будить в такой поздний час обывателей, у которых был на постое. У краснинца был ключ от дома, где он жил, и он отводил гостя в свою комнату. Чтобы гость не чувствовал себя неудобно, оттого что занимает его кровать, Ошер-Лемл рассказывал ему, что как раз сегодня он собирался совсем не спать и провести всю ночь в изучении Торы. Потом он возвращался в синагогу и встречал там еще одного гостя, приехавшего поздним поездом. Тогда Ошер-Лемл-краснинец уступал ему скамью, на которой спал в синагоге. Гость не хотел ложиться, краснинец долго молчал и наконец говорил: «Если вы ляжете на моей скамье, я себе постелю на другой, а если нет, то мы вместе просидим до утра». И у гостя не оставалось иного выхода, кроме как ложиться спать. Иногда Ошер-Лемл оставался дремать в уголке большого зала синагоги, чтобы веселее было боявшемуся темноты набожному молодому пареньку, оставшемуся изучать Гемору со свечкой в руке. Предметы одежды Ошера-Лемла подолгу переходили от одного ешиботника к другому, пока не возвращались обратно. Но он не помнил или делал вид, что не помнит, что пальто принадлежит ему, чтобы взявшему вещь взаймы не надо было оправдываться, что он долго задержал пальто у себя и малость сносил его.

Когда ешиботники шли, как это у них называлось, на «биржу», двое младших учеников становились по обе стороны от Ошера-Лемла и говорили ему, что хотят услышать из его уст слова Торы. Тогда Ошер-Лемл поспешно сам становился с краю и просил оказавшегося в середине паренька, чтобы тот сказал ему свой комментарий на слова Торы. Паренек не заставлял себя долго упрашивать и начинал говорить, размахивая руками: «Прямое толкование как раз прямо противоположно…» — а краснинец при этом радовался. Такое поведение противоречило заведенным в ешиве порядкам. Однако каждый понимал, что Ошер-Лемл хотел таким образом добиться, чтобы младший ученик обрел уверенность в себе, потому что тогда он будет ощущать ответственность и по отношению к другим. Ошер-Лемл не принадлежал к какой-либо определенной группе. Иногда он сидел с одной группой, а иногда — с другой. Парни спорили до полуночи, а он молчал, ссутулившись и опустив веки, как будто погрузившись в дрему. Черная борода закрывала его щеки почти от самых глаз, прятала рот и подбородок. По внешнему виду Ошера-Лемла нельзя было понять, о чем он думал, но все знали, что чужие красивые слова превращаются у него в красивые дела. Так что сколько бы ни кипятились и ни препирались ешиботники, они постоянно слышали молчание краснинца, покорявшее всю группу. Все следили за выражением его лица, пытаясь понять, о чем он думает. Как-то на собрании молодых парней, беседовавших об учении и мусаре, один из них спросил его: