Читать «Цемах Атлас (ешива). Том второй» онлайн - страница 192

— Самый большой трепач — это вы! Праведники плачут от радости, что они не уступили соблазну зла! — ответил ему реб Дов-Бер Лифшиц.

Двое эмоциональных ешиботников, Янкл-полтавчанин и пултуский хасид, прямо покатились со смеху. Более сдержанные парни улыбались молча. После долгой и утомительной, затянувшейся за полночь беседы скандал, устроенный еретиком, стал для всех отдыхом. Все оживились, как мальчишки в хейдере перед переменой. Один Цемах Атлас еще глубже погрузился в оцепенение и грусть. После всех мытарств, которые он принял на себя во искупление своей вины по отношению к умершей амдурской невесте, он последнее время очень сильно тосковал по мужней жене, по Роне, младшей дочери валкеникского резника. Чем больше он старался вырвать ее из своей памяти, тем чаще она стояла перед его глазами, и он со страхом спрашивал себя: может быть, он раскаивается в том, что в Валкениках не уступил своему влечению? Поэтому слова логойчанина звучали для него как отзвук его собственных мыслей.

— Отступник и сластолюбец не может себе представить, что есть праведники, которые не сожалеют о том, что не уступили соблазну зла, — говорил реб Дов-Бер Лифшиц, задрав свою бородку к потолку.

— Он даже не находится на уровне тех нечестивцев, которые хотя бы с опозданием раскаялись в своих деяниях, — орал конотопец Янклу-полтавчанину, как будто они никогда и не ссорились.

А Янкл отвечал ему:

— Логойский раввин послал своего драгоценного сына в нашу ешиву, чтобы тот не вырос в России большевиком и комиссаром. Но так же, «как собака возвращается к своей блевотине», его тянет к нечестию, — и полтавчанин повернулся к логойчанину и дразнил его: — Бе! Вы опровергнуты! Вас загнали в угол!

Но веселее всех кричал пултуский хасид:

— У нас в молельне его бы так выпороли, что у него бы задница раздулась, как гора, — и хасид окидывал быстрым взглядом внутреннюю комнату, словно ища скрученное полотенце, чтобы отхлестать им еретика.

— Дикари! Сумасшедшие! — вскочил с места логойчанин и посмотрел горящими глазами на Цемаха-ломжинца. — А вы что скажете, вернувшийся с покаянием? Вы тоже смеетесь надо мной? Ага, молчите, знаете, что я прав! Тьфу на вас, вшивые бездельники! — И он выбежал из комнаты, хлопнув дверью.

Электрическая лампочка, висевшая на длинном проводе над столом, качалась, и тени на стенах тоже раскачивались, словно пораженные тем, что в ешиве держат такого провокатора и богохульника.

Глава 14

В группе принимавших на себя особо строгие ограничения когда-то давно, несколько лет назад, был один красненский паренек по имени Ошер-Лемл. Цемах-ломжинец тогда не слишком высоко ценил его. Этот ученик казался ему постоянно заспанным, туповатым, немыслящим. Промолчав, сидя среди товарищей, целый вечер, как будто он думал Бог знает о чем, Ошер-Лемл мог вдруг сказать: «Завтра десятое тевета», как какой-нибудь помощник синагогального служки, объявляющий об этом обывателям с бимы. Но когда Цемах Атлас вернулся в ешиву, Ошер-Лемл-краснинец уже слыл праведником.