Читать «Чапек. Собрание сочинений в семи томах. Том 1. Рассказы» онлайн - страница 429

В обеих книгах Чапек решал проблему построения «короткого рассказа». «Формально тому, кто это делает, — говорил Чапек, — такой рассказ на 8—10–12 страниц доставляет не меньшее удовольствие, чем сонет…» [K. Čapek. Poznámky o tvorbě, s. 96.]

Перевод выполнен по тексту книги: К. Čapek. Povídky z jedné kapsy. Povídky z druhé kapsy. Praha, 1958.

115

Лубенец — город в западной Чехии.

116

Лихтенберги — немецкий графский и княжеский род.

117

Вероятным прототипом героини рассказа была пражская гадалка мадам де Феб, жившая на Золотой улочке в Праге. Карел Чапек рассказывал о ней своему издателю Отакару Шторху-Мариену.

118

Кенсингтон — западное аристократическое предместье Лондона.

119

Бромптон — лондонский квартал; Бейсуотер — лондонский проспект.

120

Сайнт-Джонс-Вуд — фешенебельный лондонский квартал.

121

Наиболее вероятный реальный прототип героя рассказа — Эрик Ян Гануссен (Герман Штайншнайдер, 1889–1933), еврей, выдававший себя за немца и впоследствии ставший астрологом Гитлера (Леон Фейхтвангер вывел его в романе «Братья Лаутензак», 1943). В 1927–1928 гг. Гануссен выступал в различных городах Чехословакии с сеансами ясновидения. В 1928–1930 гг. в г. Литомержице проходил публичный процесс над Эриком Гануссеном, обвиненным в шарлатанстве. В ходе процесса обвиняемый для доказательства своих ясновидческих способностей определял характер и факты биографии ряда лиц по их почерку. 26 мая 1930 г., вопреки выводам судебно-медицинских экспертов, суд вынес оправдательный приговор.

122

Доксанский пруд — большой пруд близ г. Доксы в северной Чехии, получивший название «Махово озеро» (в честь чешского поэта-романтика К.-Г. Махи (1810–1836).

123

Во второй половине 20-х годов К. Чапек проявлял несомненный интерес к так называемой «научной графологии». 3 апреля 1926 г. в рецензии на книгу Роберта Саудека «Научная графология» он писал в «Лидовых новинах»: «…графологии пошло бы на пользу, если бы она глубже осознала свой методологический характер интуитивного искусства, вместо того чтобы отягощать себя тщетным усилием уподобиться научной методике…» В столбце «Тайна почерка» («Лидове новины», 1926, 7 февраля) Чапек после прочтения толстого немецкого труда по графологии с иронией отзывался о противоречивости графологических данных и несоответствии их подлинному характеру человека и писал о том, что реальный человек всегда значительно более сложен, чем он предстает по результатам графологического анализа. «То, что написано, таинственнее и удивительнее почерка, которым это написано. Великая тайна почерка — слово. Скрытый смысл почерка заключает в себе не пишущий, а его произведение. Но, разумеется, таинствам такого чтения нельзя научиться», — писал Чапек, подводя итог своим рассуждениям.