Читать «Франкенштейн: Мёртвый город» онлайн - страница 35

Когда он обратил внимание Дэггета на эти приметы борьбы, они обошли дом до задней двери, где было стекло из четырёх секций, только наполовину закрытое тонкими занавесками. На полу кухни были разбросаны ножи, большой мясной тесак, несколько кастрюль и сковородок, а также разбитых блюдец.

Дверь была закрыта. Дэггет расстегнул молнию на лыжной куртке, достал пистолет, сильно ударил дулом по стеклу, сломал одну из секций и залез внутрь, чтобы отодвинуть засов.

Непроглядная ночь и падающий крупный снег заглушали звук, так что Фрост сомневался, что кто-то из соседей обеспокоится звуком бьющегося стекла. Он вытащил пистолет и последовал за Дэггетом на кухню, закрыв за собой дверь.

Дом был тихим, как сон глухоты.

Держа под прицелом дверные проёмы, поворачиваясь при проходе мимо открытых дверей, они обыскивали нижний этаж. Со временем они достигли, наконец, гостиной, но никого не обнаружили.

Каскад сладких чистых нот положил конец бросающей в дрожь тишине, когда Твити поприветствовал их из своей клетки. Несмотря на обстоятельства, Фрост нашёл птичье пение радостным и даже успокаивающим, вероятно, потому что оно напомнило ему попугаев и других пернатых представителей экваториальных джунглей из его прошлой жизни.

– Что это за чертовщина? – пробормотал Дэггет.

Внимание Фроста переметнулось от ярко-жёлтой птицы к голубому меховому домашнему тапку у перевёрнутого стула с вышивкой. Ему потребовалась секунда, чтобы понять, что обувь была не тем, что вызвало вопрос Дэггета. За тапком лежала обнажённая ступня с ногтями, окрашенными в оттенок красного глазированного яблока.

Стройная женская ступня с пальцами правильной формы и изысканным изгибом. Отделённая у лодыжки.

Слово «отделённая» было неправильным, потому что подразумевало лезвие. Плоть и кость были и не ровно отрезанными, как должно было быть, если бы расчленяющим оружием был наточенный, как бритва, меч, и не разорванные и расколотые, как могла бы сделать какая-нибудь пила. Культя выглядела и лощёной, и покрытой тонкими шрамами, как будто разжиженная, но одновременно затвердевшая от кислоты.

Дэггет стал на одно колено перед этим вызывающим ужас объектом, чтобы изучить его поближе. Он сказал шёпотом:

– Она чертовски бледная, не так ли? Кожа белая, как штукатурка. Нет видимых поверхностей вен или артерий. Открытая часть плоти… она бледная как палтус. Как будто из неё высосали всю кровь.

Ни одна капля крови вокруг ступни не испортила ковёр.

Наклонившись ближе, Дэггет сказал:

– Плоть не совсем покрыта рубцами. Она выглядит… как будто была изгрызена миллионом крошечных зубов.

– Не трогай её, – прошептал Фрост.

– И не собираюсь, – уверил его Дэггет. – Это улика.

Предупреждение Фроста не имело ничего общего с беспокойством о том, чтобы не испортить улику. Ступня выглядела так странно, что он беспокоился, что они могут быть испорчены ею.