Читать ««Свет ты наш, Верховина...»» онлайн - страница 204

Матлах оставался на пожаре до тех пор, пока не погас последний язычок огня.

…Каждый день приносил теперь новые ужасные вести. На окраинах городов один за другим возникали концлагери. Ночью шли облавы и аресты. Воды Ужа, Латорицы, Тиссы прибивали к берегам и на каменистые отмели десятки трупов расстрелянных. С руками, связанными колючей проволокой, они лежали неделями, и селянам под угрозой смерти было запрещено их хоронить.

А над теми, кто был еще на свободе, как глыба, которая вот-вот сорвется и придавит, висел гнетущий душу страх — страх, превращающий свободу в пытку.

Вскоре после того, как я был выпущен из полиции к нам домой явился Сабо.

— Решил навестить, — объявил он, рассевшись в кресле, — нельзя же, в самом деле, забывать дорогих друзей… Вот я и выбрал свободный воскресный день, чтобы застать дома вас и милую хозяйку, — он взглянул на Ружану. — Ваш супруг разве не передавал вам, пани, что вы снитесь мне по ночам?

Ружана вспыхнула от стыда и омерзения. А я, решивший было при появлении Сабо молчать, не в силах оказался сдержать себя.

— Послушайте, вы, крыса, — проговорил я сквозь зубы, — убирайтесь вон!

Искра испуга промелькнула в запавших глазках Сабо. Он выбросил вперед руки для защиты, но тотчас же будто опомнился и, прикрыв рот пальцами, довольно захихикал.

— Ага! Вот вы и рассердились, вот я вас и поймал!.. Не люблю, когда люди молчат, это действует мне на нервы. Право, напрасно, пане Белинец, вы молчали у меня тогда. Ну что вам стоило крикнуть? Больно — значит надо кричать, а когда кричат, я добрею.

Ружана хотела уйти. Я понимал, как отвратительно было ей слушать Сабо. Он был страшен своим ничтожеством.

Но Сабо остановил Ружану.

— И я с вами, пани, мне ведь ни разу еще не приходилось бывать в вашем доме.

Он ходил, рассматривал комнаты, бесцеремонно открывал шкафы, пробовал на ощупь все, что попадало ему под руки.

— Не богато живете, пане Белинец, — говорил он с деланным сочувствием, — у меня есть клиенты богаче вас.

С этого дня он стал появляться у нас каждое воскресенье с педантичной точностью, в одно и то же время. Мы с Ружаной ждали его прихода с содроганием. Мы никогда не сидели при нем, а стояли и ждали, когда он, наконец, уйдет, когда кончится этот кошмар.

Но только закрывалась за ним дверь, как мы уже начинали думать о его новом посещении.

Мы были у Сабо не одни. Он обходил людей, побывавших, подобно мне, в его руках, как некогда пан превелебный Новак обходил своих прихожан.

Не знаю, приказано ли было Сабо совершать такие обходы или он действовал по доброй воле, но в том и другом случае цель была одна: подавить душу, унизить достоинство, держать в постоянном страхе, и Сабо делал это с наслаждением, трусливо глумясь над тем, чего у самого никогда не было. И я часто ловил себя на мысли, что удары его было легче сносить, чем его приходы.

52

Однажды среди удушливой мглы, окутавшей все вокруг, как напоминание о том, что мы не забыты, как надежда, что ночь не может быть вечной, прозвучали для нас события по ту сторону гор.