Читать ««Свет ты наш, Верховина...»» онлайн - страница 203
Матвей Григорьевич Тевелев
Хусту не суждено было увидеть Матлаха в роли депутата сейма, но зато он увидел его в составе депутации, посланной «благодарным населением» встречать войска оккупантов.
Недюжинной силы наймак катил впереди себя по городской площади коляску. В коляске сидел Матлах, держа на вытянутых руках поднос с хлебом-солью от хозяев Верховины.
— Я ценю вашу преданность святой Стефановой короне, — сказал, принимая хлеб-соль, хортиевский офицер. — Мы пришли на ее древнюю землю, чтобы положить конец игу чехов и коммунистов… А теперь, прошу вас, разойтись, господа.
После этой короткой церемонии Матлах приказал везти себя на телеграф. Там он продиктовал благодарственную телеграмму регенту Венгрии Хорти и, отправив ее, укатил в Студеницу.
— Слава богови, — сказал он домашним, — услышана моя молитва, хозяин пришел! Теперь уж мне поперек дороги быдло не встанет!
Со свойственной ему бешеной энергией Матлах занялся осуществлением своих планов.
Прежде всего он согнал всех «должников» с земли. Вздумавшего сопротивляться Дмитра Соляка жандармы запороли до смерти перед корчмой в Студенице.
Матлах носился на своей запряженной парой сытых коней бричке из села в село, из округа в округ, скупая у оккупантов за бесценок отнятые у селян землю, скот, не брезгуя даже полуразвалившимися хатами. Так была им куплена в Студенице реквизированная оккупантами хата Горули.
Болью отозвалось мое сердце на это известие. Хата, в которой начал учить меня грамоте Горуля, где все в моей памяти было связано с ним и Гафией, верховинская хата, ставшая мне отчим домом, одно воспоминание о которой грело и обнадеживало меня в самые тяжелые дни жизни, принадлежала теперь Матлаху, и я был бессилен что-либо изменить в этом.
В пасхальный день, когда люди после церковной службы возвращались домой, к хате Горули подъехала подвода, нагруженная соломой. Вслед за подводой подкатил и сам Матлах.
— Ну, чего стали? — крикнул он своим работникам. — Заноси и обкладывай!
Работники кинулись выполнять приказание хозяина. Забирая охапками солому с воза, они таскали ее в хату и обкладывали ею стены снаружи.
Увидев все это, к Горулиной хате стали сходиться люди. Ничего еще не понимая, но предчувствуя недоброе, они угрюмо следили за возней матлаховских наймаков.
— Петре, ты что надумал? — обратился к Матлаху дед Грицан.
— А вам что, деду? — ответил Матлах. — Хата моя, что хочу, то и делаю.
— Нет, не твоя, — помотал головой старик. — Ты ее хоть и купил, а она не твоя. Горулина хата.
— Горулина? — зло скривился Матлах. — Где тот Горуля?
— А как придет, что ты тогда ему скажешь, Петре?
— Гей, хлопцы, дайте мне соломы! — крикнул Матлах.
Подбежал один из работников и подал хозяину пук соломы.
Матлах, тяжело дыша, с остервенением скрутил солому в жгут, поджег его и вместе с коробком спичек швырнул горящий факел в открытую дверь хаты.
Повалил дым, а за ним языки пламени лизнули сухие стены.
— Ну что? — обернулся Матлах к притихшей толпе. — Конец Горуле! Теперь здесь и духом его не будет пахнуть!