Читать «При дворе Тишайшего. Авантюристка» онлайн - страница 70

— Мама! — сквозь дрему произнес он, беря чью-то руку, ласкавшую его.

Раскатистый смех был ему ответом и согнал наконец с него сонную дрему.

— Вставай, вставай! Джигиты пришли за тобой! — хохотал царевич, от души веселясь сонным видом Леона.

— Ах, это ты, царевич? — громко зевая, разочарованно спросил Леон.

— Ах,» это я! — шалил мальчик. — А ты думал — Нина. Или, еще лучше, та русская боярыня? Нет, Леон, кто так долго спит, тому не видать красавиц.

— Тебя мать прислала ко мне?

— Нет, отец! — ответил шутливо царевич. — Но, разумеется, не мой, потому что он у нечестивого шаха!

— Зачем я отцу?

— Дело есть. Ночью наши приехали; говорят, дедушка поднимается, сам сюда ехать хочет.

— Царь Теймураз сюда собрался? — вскочил Леон.

— А почему бы ему и не собраться? — возразил мальчик.

— Я думаю, у него другое дело есть, чем по гостям ездить.

— Ты, князь Леон, вздорное говоришь… Разве дед по гостям ездит? Разорили поганые персы царство его, куда же ему было идти, как не к Александру Имеретинскому? Я думаю, не чужой царь Имеретинский моему деду? Тестем ведь приходится. И не в гости в Москву он едет, а дело делать, царя русского в помощники себе просить. Пойдем в кунацкую…

XIX. Грузинский совет на Москве

Кунацкой называлась комната, в которой происходили приемы гостей; в обычное же время этот покой служил им столовой, где все собирались пить чай, обедать и болтать в свободные часы.

Леон и царевич пришли в эту большую столовую, убранную наполовину по-восточному, наполовину по-русскому вкусу. На скамейках и столах лежали кавказские ковры; такие же ковры висели на бревенчатых некрашеных стенах комнаты, что придавало ей уютный вид; тахт и му так по стенам не было, и все сидели на неудобных высоких скамьях.

Царевна Елена сидела молча посередине стола, грустно потупившись, и с тоскливым чувством на сердце слушала длинный рассказ грузина, приехавшего ночью. Он говорил о разгроме Тифлиса, о бегстве престарелого царя Теймураза к зятю, а главное, о смерти ее, царевны Елены, мужа…

Несколько раз поднимался со скамьи и говорил старый князь Джавахов; ему возражал почтенный князь Орбелиани, и еще несколько почтенных грузинских послов вставляли свои слова и выражали свои мнения; а царевна, словно изваяние, продолжала молча сидеть у стола. Да и что могла она сделать? Разве не много раз слышала она в эти годы, еще живя в Кахетии, о том, что в 1650 году приезжал в Грузию посланный русского царя, боярин Никита Толочанов, что он привез ее свекру Теймуразу в дар от Алексея Михайловича соболей, что Теймураз бил челом и сказал посланному: «Прежде присылали ко мне по двадцати тысяч ефимков, а теперь мне с тобою не прислано?» Знала она и ответ посла: «Потому тебе денег не прислано, что про тебя великому государю было неведомо, где ты обретаешься после своего разорения, как разорил тебя по шаховому приказу тифлисский хан; а как только твоя правда и служба объявятся великому государю, то тебя и больше прежнего царское величество пожалует».