Читать «При дворе Тишайшего. Авантюристка» онлайн - страница 72

Леон слушал прения стариков рассеянно. Он уже давно привык к этим речам, к их безрезультатным словам и легкомысленным мечтам. Ему сделалось скучно, и он стал думать о девушке, виденной им утром в окне.

— Теймураз предлагал своего старшего внука Иосафа в шурины Алексею Михайловичу, — произнес между тем князь Зичианов, — но, видно, такое родство царю не нравится. А чем? Разве цари грузинские ниже царя московского родом?

— Царь Баграт еще во втором веке пришел царить в Грузию, когда Русь еще и не существовала!

— Зато теперь московский царь могуч, — возразил Джавахов, — а Грузия ничтожна! Родниться с нею какая честь?

— А сколько богатств в Грузии, какая у нас плодородная земля! — возразил Зичианов. — Разве есть на Руси что-нибудь похожее на нее? И отказываться от такой страны!..

— Они все равно не сумеют обращаться с нашей землей, не сумеют добыть из нее богатств, — заметил Джавахов. — Так ты говоришь, — обратился он к приехавшему, — наш царь собирается в Москву?

— Да. Ему у царя Александра тяжело, скуден он всем, а в свое государство ехать не смеет: там неприятель.

— А бабушка тоже с ним? — спросил царевич.

— И царица с внуком и внучкою, и всего человек с триста людей.

— А зачем царь едет сюда? — спросила царевна.

— Хочет служить великому царю московскому.

Бледные щеки царевны вспыхнули, и ее губы дрожали, когда она заговорила.

— Служить? Царь грузинский будет служить!

— Это так, царевна, по-русскому говорится, — объяснил Джавахов. — А поистине он в союзники к нему просится.

— На что такой союзник нужен московскому царю? — с горечью произнесла царевна, но ей никто не ответил.

Уже давно лучшие умы Грузии сознавали, что их царству настал видимый конец; вопрос был только во времени и в том еще, кто именно наложит на него руки. Очевидно, московское государство, гигантскими скачками поднимавшееся в своем могуществе, не торопится воспользоваться своим преимуществом и не желает налагать на Грузию свою тяжелую длань; кто знает, не раскается ли оно со временем в своем надменном пренебрежении?

Теперь грузин угнетала одна забота, чтобы персы или турки, убедившись, что Грузия не в силах защищать себя, не поделили ее между собой или просто не забрали ее в свою власть и не обасурманили грузин, обратив их в магометанскую веру.

— Мы столько уже живем в Москве, а ничего для родины не сделали, — проговорил Орбелиани.

— Что же нам делать? — спросила царевна.

— Нам — мало что делать, потому что мы только умеем владеть оружием, а ты, царевна, — женщина… А женщина может все сделать! Подружись с царицей, с царевнами, с этой всевластной боярыней…

Царевна невольно вздрогнула при воспоминании о надменной царской любимице.

— Я знакома с ними, — тихо возразила она.

— Этого мало. Сделайся для царицы тем же, что эта боярыня.

— Разве я могу? — гордо спросила царевна, вспыхнув вся. — Разве я могу стать холопкой?

— Ты не так поняла меня, царевна, — сказал Орбелиани. — Я не советую своей царевне поступать, как не подходит ее сану. Но дружба с русской царицей не зазорна грузинской царевне…