Под соболем пушистым, черным,Сокрыв от вьюги нежну грудь,Она, не смея и дохнуть,С проводником своим безмолвным,Проходит трепетной стопойКустарник дикий и густой.Когда ж в поляне вихрь промчитсяИ вдруг завоет, засвистит, —То дева бедная дрожит, —Назад хотела б возвратиться;Но от Селима как отстать,Как на любезного роптать?
VII
И вот стезей уединеннойПришли к пещере отдаленной,Где часто с лютнею в рукахПо вечерам она певалаИ набожно Коран читала,Носясь в младенческих мечтахДевичьей думой в небесах.Что будет с женскими душами, —Пророк ни слова не сказал,Но ясными везде чертамиСелиму вечность обещал.«Ах! И в тени садов чудесных,И в светлых радостях небесных,Селим встоскуется по мне,Ему так милой на земле.О, нет! Возможно ль, чтоб инаяТак нежно с ним умела жить,И будто может дева раяСтрастней меня его любить?»
VIII
Но вид пещера изменилаС тех пор, когда в последний разЗулейка там досужный часВ сердечных думах проводила.Быть может то, что мрак ночнойДавал пещере вид иной,Где пламень синеватый, бледныйЕдва пылал в лампаде медной.Но что в лучах его блестит?Что чудное в углу лежит?То были сабли и кинжалы;Но с таковыми в бой летитНе грозный обожатель Аллы,А носит рать чужой земли.И вот один кинжал в крови!..Не льется кровь без злодеянья…И тут же чаша ликованья,И не шербет был в чаше той.Она глядит, не понимает, —На друга робко взор бросает:«Селим! Ах! Ты ли предо мной?»
IX
И он пред ней в одежде новой:Исчезла гордая чалма,И шалью обвита пунцовойЕго младая голова;Нет камней радужного цвета;Кинжал не блещет жемчугом,Но два чеканных пистолетаЗа пестрым, шитым кушаком,И сабля легкая звенела, —И тонкий стан его одела,Небрежно сброшена с плеча,Из белой ткани епанча,Какую носят кандиоты,Пускаясь в буйные налеты;Не панцирь грудь его хранит,Она под сеткой золотою;И обувь странная гремитСеребряною чешуею;Но чин высокий он являлОсанкой гордою своею,Хотя, казалось, что стоялГалионджи простой пред нею.
X
«Ты видишь правду тайных слов:Что я, кто я – никто не знает;Мой рок мрачнее страшных сновИ многим горе предвещает.Но как молчать, стерпеть ли мне,Чтоб мужем был Осман тебе?Доколе мне тоской мятежнойТы не явила страсти нежной,Я должен был, я сам хотелТаить мой бедственный удел;Не в пламенной моей любвиТеперь я стану убеждать;Любовь я должен показатьГодами, верностью и кровью;Но ты не будь ничьей женой,И я не брат, Зулейка, твой».
XI
«Не брат? И мне тебя чуждаться?Творец! Роптать я не должна.Но, ах! Ужель я рожденаБезродной по земле скитаться,Без милого на свете жить?Меня не будешь ты любить!И я увяну сиротою,Но знай: и в горести моейОстанусь другом я – сестрою —Зулейкой прежнею твоей!Быть может, жаль тебе решитьсяМладую жизнь мою пресечь,А должен мстить; возьми же меч —Вот грудь моя! Чего страшиться?Сноснее тлеть в земле сырой,Чем жить и быть тебе чужой.Судьбы жестокого удараТеперь причину вижу я,Яфар… он вечно гнал тебя,А я, увы! Я дочь Яфара!Спаси меня!.. Хоть не сестрой,Пусть буду я твоей рабой».
