Читать «На небесном дне» онлайн - страница 9
Олег Хлебников
не будет, – и: – до завтра… – добавлять.
Чтобы гадали: может, попрощался,
а может, с чудом к завтру обещался…
И каждый репетировал, что скажет,
когда сумеет вновь узреть его.
Умолит – как? Умилостивит – как же!
Ну ничего, упросит, ничего.
…Какой высокий купол, небо это!
Какие краски на него пошли!
Сияют звёзды, светятся планеты!
Чтоб доказать вращение Земли,
под куполом был маятник подвешен…
Сейчас заденет этот вот предмет…
А только что не задевал!.. Успешен
наш опыт! Равен круглый наш ответ!
На свете никого разумней нет!
Отцам и детям – пламенный привет.
Часть вторая
Хоть ни в одной из множества полемик
их не признал известный академик —
Китайгородской школы астроном, —
какой набор летающих тарелок
висел в столовых наших над столом!
Вокруг вовсю вертелись разговоры,
в интеллигентных семьях и полу-
интеллигентных возникали споры —
глядишь: уже тарелки на полу!..
А черепки потом повыметали —
что ж, поиграли… – так и не поняв:
то ли наврали, то ли впрямь летали…
Теперь всё больше – о биополях,
о том, что смерти нет…
Ну а эта… как её?.. по-русски Женя —
исцеляет просто руконаложеньем,
даже, говорят, взяла патент.
Шизофреник, паралитик, импотент —
приходи любой, о доле не скорбя,
руки вмиг она наложит на тебя,
все напасти снимет как рукой…
«Все напасти снимет? Как?» – «Рукой!»
И – «посмотрим» скажет слепой,
«послушаем» скажет глухой,
«пощупаем» скажет беспалый —
на надежду цены не упали.
На надежду цены высоки:
дай на лапу за касание руки.
Обувай, безногий, ботинки! —
выпустили Джуну из бутылки!
…Кто сказал, что трудно быть богом?
Человеком куда тяжелее.
В боги проходить случалось многим —
и не жаловались боги, не жалели.
Хоть и хлопотно следить за каждым смертным,
с их же помощью следили, поспевали.
Даже помыслы в вину вменяли смирным,
ну а резвым – то, о чём не помышляли.
Страшный суд – и тот легко вершили.
Невозможно переутомиться:
за Всевышнего потел Вышинский,
прел Медведь в ежовых рукавицах…
Но об этом всуе – не годится?
Хор
Мы больны, мы очень больны —
исцелите нас, подлечите! —
недоевшие дети войны,
наш отец был вождь и учитель,
не до нежностей было ему,
хоть порой по головке гладил…
Наша Родина-мать в дому
не хозяйкой была – оладьи
не пекла по утрам в печи,
всё крапиву для нас копила.
Есть хотелось – ну хоть кричи! —
так откуда возьмётся сила?
И теперь болезни любой
мы подвержены в наказанье…
Нам бы надо полный покой
и усиленное питанье.
Нам бы надо массаж, загар,
эликсирчик из заграницы.
Мало Крыма и Карловых Вар —
Монте-Карлы давай и Ниццы!
Иль уж лучше – да где же взять? —
нам бы специалиста такого,
чтоб пойти за него помирать
были все как один готовы!
Часть первая
…Он – это тот, кто может, как в ломбарде,
всю жизнь твою в копейках оценить,
и, как учитель, подходящий к парте,
расправу за провинность учинить.
Он – эпопею пишущий писатель,
всё знающий, чего не может знать.
Пусть не Спаситель твой, зато – спасатель,
по должности обязанный спасать.
Он – это тот, кто всё-таки вернётся,
когда уходит вечером во мрак…
И вот с высокими лучами солнца,
вдоль косогора, где отцвёл табак,
по твёрдо утрамбованной дорожке
