Читать «Крепостные королевны» онлайн - страница 22

— Ишь ты, моя умница! — с нежностью проговорила Варвара Алексеевна. — Всё-то она знает, всё-то она разумеет!

Хотела дочь покрепче обнять, да не посмела.

Часть вторая. За семью запорами, за семью затворами

Глава первая. В Пухове

Пока ехали, Дуня оправилась от своего давешнего страха и даже слегка успокоилась. Вроде бы дорога заслонила в её памяти и заплаканное лицо матери, и бабку с её тихой горестью, и ревущих в голос братьев. Всё вокруг было невиданным, всё ей было интересно, удивительно, чудно. Глаза её без устали шныряли по сторонам.

К тому же Василий и кучер Илья старались девчонку как умели и утешить, и приветить. Чего она так слезами исходит? Чего забоялась? Барин Фёдор Фёдорович у них хороший. Конечно, бывает… Тут уж ничего не скажешь — туча не без грома, барин не без гнева! Коли ему не угодишь, так может и плёткой огреть. Что делать: такая их судьбина, горькая да подневольная. Так ведь и у других бар не лучше. Пожалуй, и похуже будет. Разве белеховская барыня не дерётся? Всякое про неё сказывают.

Дуня кивнула: ещё как дерётся — ой-ой-ой! Вот намедни: разгорячилась и одну девушку — Дашкой звать — по щекам отхлестала, а в придачу ещё на конюшню послала, там и высекли бедную. А вина-то у Даши не больно велика: захотелось отца с матерью повидать, по дому стосковалась. Вечером ушла из девичьей, не спросясь, а утром её хватились. Досталось горемычной… Ох и досталось!

— Вишь, дело какое… — сказал Василий, вздыхая.

Илья же со злостью прибавил:

— Чего уж там! Мужик и хлеба вволю не ест, а барин мужика всего съест и не подавится.

Всё равно, продолжал утешать Дуняшу камердинер Василий, барин у них хороший. Вот его, Василия, ещё ни разу пальцем не тронул, потому что он, Василий, угождать умеет. И её, Дуню, тоже обижать не станет. А ежели умения хватит, то будет она у них в театре актёркой. Чем плохо? Ничего худого в этом нет. Вон у него, у Василия, сын на дудке играет — флейта называется. Итальянец ихний, пуховский, обучил. Так очень даже доволен парень. На работу посылают редко. Знай сиди себе и дуди сколько влезет. А как соберутся к барину гости, в оркестре перед гостями на флейте, почитай, весь день и всю ночь дудит! Куда до него соловьям…

Что такое оркестр, Дуня, конечно, не поняла. Такого слова она ещё никогда не слыхала. А что Василия сын доволен своей судьбой, это её успокоило. И насчёт дудки она тоже уразумела. У них в Белехове пастушонок играет на дудке, так заслушаешься!..

В жару лошадей не стали гнать. Остановились на отдых в лесочке. Поели, поспали, а там снова поехали.

В Москву приехали поздно вечером.

А какая она, Москва, Дуне толком разглядеть не удалось. Поняла одно: большая. Очень большая! И домов много, и заборов много, и церквей, и людей…

Ехали они по Москве и широкими улицами, на которых стояли барские дома с садами. Ехали и узкими пыльными переулками-закоулками, мимо плетней и заборов. В иных заборах были высокие ворота под двухскатной кровлей, на этих кровлях стояли медные восьмиконечные кресты, а за воротами псы брехали. А возле иных ворот смирно лежали большие каменные львы. За теми воротами, среди деревьев, виднелись барские дома. Вроде белеховского, тоже с колоннами. Ехали и мимо простых деревенских изб, крытых лубом, тёсом или вовсе соломой. И мимо церквей, и мимо небольших часовен, стоявших на перекрёстках.