Читать «Крепостные королевны» онлайн - страница 24

Лошади рванули и помчались. Дуня чуть не сковырнулась с сундука на дорогу. Хорошо, что успела уцепиться за верёвку.

Долго ещё ехали. Немало полосатых верстовых столбов осталось позади. Поближе к полудню задержались на постоялом дворе. Покормили лошадей, сами похарчевали.

А на Дуню вновь навалилась тоска. И что-то ждёт её в неведомом Пухове? Ох, страшно, страшно подумать…

Она села на бревно возле плетня, прикрыла ладонями лицо и заплакала. И себя ей было жаль, и матушку, и старую слепую бабку, и братцев. Особенно младшенького, Тимошку. Чем она барыню Варвару Алексеевну прогневила? Чем не угодила ей? За что её из родного дома в чужедальнюю сторону отослали?

— Дунь, а Дунь… — крикнул кучер, выйдя на крыльцо. — Иди в избу, щей похлебаешь. Щи тут знатные. С бараниной.

Дуня утёрла слёзы.

— Спасибо, дяденька Илья! Что-то неохота мне. Сыта.

Поела бы, конечно. Но не хотелось Дуне слёз своих показывать.

Хорошие мужики и камердинер Василий и кучер Илья, да посмеяться могут — разве понять им слёзы её и тоску.

— Не хочешь — как хочешь, — сказал Илья. — Была бы честь предложена, — и ушёл в избу. А Дуня ещё шибче заплакала.

…В Пухово приехали далеко за полдень, солнце уже садилось. Бричка въехала в ворота и остановилась у крыльца. Не у парадного, а у заднего, у чёрного крыльца.

— Слава тебе, господи, добрались! — сказал камердинер Василий. Велел Дуне слезать с сундука, на котором она просидела всю дорогу от Белехова до Москвы и от Москвы до Пухова.

Дуня сошла с брички на землю. Устала очень, ноги её не держали. Огляделась: так вот оно какое — Пухово!

Господский дом под зелёной крышей был вроде бы поменьше, чем у барыни в Белехове, но покрасивее и поновее. И сад был тоже не такой. У них дубы и липы в два обхвата. Дорожки поросли травой. Внизу, под склоном, река, все деревья будто бы сбегают от дома к речному берегу. И такая тень, даже не тень, а темень от густой листвы.

А тут весь сад на солнцепёке. Дорожки ровные, чистые, песком усыпаны. А кусты и деревья вовсе не похожи ни на кусты, ни на деревья… То ли сами такие чудные уродились, то ли их нарочно так подстригли?

— Дяденька Василий, а это чего? — с изумлением спросила Дуня, показав пальцем в глубь сада. Там среди цветов, в белых развевающихся одеждах, не то стояла, не то бежала какая-то женщина.

— Статуй! — ответил Василий, отвязывая от брички сундук с бариновыми вещами.

— Чего? — не поняла Дуня.

— Статуй, — повторил Василий и прибавил, кряхтя и взваливая себе на спину сундук: — У нас таких в достатке есть. По всему саду понаставлены…

С сундуком на спине и с баулами в руках Василий вошёл в дом.

Дуня, оставшись возле крыльца, не знала, что ей делать, куда идти. Василий скрылся в доме и оттуда не выходил. Илья увёл на конюшню лошадей, надо думать, распрягать, кормить. А что Дуня топчется около крыльца — усталая, голодная, бесприютная, о том никому вроде бы и дела не было.

Туда-сюда шныряли люди. Одни шли в дом, другие — из дома. Но на Дуню внимания не обращали. Стоит девочка, от жары вся сомлела, в руках узелок тискает. Ну и пусть себе стоит… Только одна девушка, вдруг задержавшись, глянула на Дуню и фыркнула: