Читать «Принц и нищий (Издание 1941 г.)» онлайн - страница 43

— Я понял! Я понял! Теперь я окончательно проснулся. Привет тебе, радость! Исчезни печаль! Эй, Нэн, Бэт! сбросьте с себя солому, бегите скорее ко мне: я сейчас расскажу вам самый дикий сон, какой только могут навеять на человека ночные духи! Эй, Нэн, Бэт, что же вы?

Чья-то темная фигура появилась у его постели, чей-то голос оказал:

— Что угодно тебе повелеть?

— Повелеть?.. О горе мне, я узнаю твой голос! Говори… кто я такой?

— Еще вчера ты был принц Уэльский, ныне же ты мой августейший повелитель, Эдуард, король Англии.

Том спрятал голову в подушку и жалобно пролепетал:

— Увы, это был не сон! Иди, отдыхай, добрый сэр! Оставь меня одного с моим горем!

Том опять уснул, и немного погодя ему приснился приятный сон. Ему снилось, что на дворе лето и будто он играет один на прекрасной лужайке, которая зовется Гудмэнсфилд, как вдруг к нему подходит карлик, горбатый, с длинными рыжими бакенбардами, и говорит:

— Копай возле этого пня!

Том послушался и нашел целых двенадцать блестящих новых пенсов — сказочное богатство! Но лучшее было впереди, потому что карлик сказал:

— Я тебя знаю. Ты добрый, достойный мальчик; твое горе кончилось, пришел день награды. Копай на этом самом месте каждую неделю, и ты каждый раз будешь находить здесь сокровище — двенадцать блестящих, новых пенсов. Только храни это в тайне, не говори никому.

Затем карлик исчез, а Том со своей добычей помчался во Двор объедков, говоря себе: «Теперь я каждый вечер буду давать отцу по одному пенни; он будет думать, что я собрал их, прося милостыню, это будет веселить его сердце, и он перестанет бить меня. Один пенни в неделю я буду давать доброму священнику, который учит меня, а остальные четыре — матери, Нэн и Бэт. Мы не будем больше голодать и ходить оборванцами. Прощай, нужда, вечный страх и побои!»

Во сне он мгновенно очутился в своем грязном жилище; прибежал туда запыхавшись, но глаза у него так и прыгали от радости; он бросил четыре монеты на колени матери, крича:

— Это тебе!.. все тебе, все до одного! Тебе и Нэн, и Бэт… Это честно заработанные деньги, не выпрошенные и не украденные!

Счастливая, удивленная мать прижала его к своей груди и воскликнула:

— Час уже поздний. Не угодно ли будет вашему величеству встать?

Ах, он ждал не такого ответа. Сон рассеялся. Том проснулся и открыл глаза.

У его постели стоял роскошно одетый первый лорд опочивальни. Радость, вызванная лживым сном, сразу исчезла: бедный мальчик увидел, что он все еще пленник и король. Комната была переполнена царедворцами в пурпуровых мантиях — траурный цвет — и знатными прислужниками монарха… Том сел на постели и из-за тяжелых шелковых занавесей смотрел на всю эту великолепную толпу.

Затем началась долгая и трудная церемония одевания, причем все время придворные один за другим становились на колени, приветствуя маленького короля и выражая ему сочувствие по поводу его тяжелой утраты. Первый взял рубашку лорд обер-шталмейстер и передал ее первому лорду-егермейстеру, тот передал ее второму лорду опочивальни, этот, в свою очередь, — главному лесничему Виндзорского леса, тот — третьему обер-камергеру, этот — королевскому канцлеру герцогства Ланкастерского, тот — заведующему гардеробом, этот — герольдмейстеру, тот — коменданту Тауэра, этот — лорду, заведующему внутренним распорядком дворца, тот — наследственному подвязывателю салфетки, этот — первому лорду-адмиралу Англии, тот — архиепископу кентерберийскому, и, наконец, архиепископ — первому лорду опочивальни, который надел рубашку — или, вернее, то, что от нее осталось, — на Тома. Бедный мальчик, это напоминало ему передачу из рук в руки ведер во время пожара.