Читать «Принц и нищий (Издание 1941 г.)» онлайн - страница 44
Марк Твен
Каждая принадлежность туалета подвергалась тому же медленному и торжественному процессу; в конце концов эта церемония так страшно надоела Тому, что он чуть не вскрикнул от радости, увидав наконец, что длинные шелковые чулки кончили странствование вдоль линии, значит, церемония близилась к концу. Но радость его была преждевременна. Первый лорд опочивальни получил чулки и уже готовился облечь ими ноги Тома, но вдруг покраснел и поспешно сунул чулки обратно в руки архиепископа кентерберийского, пробормотав с изумлением:
— Смотрите, милорд!
Очевидно, с чулками было что-то неладное. Архиепископ побледнел, потом покраснел и передал чулки адмиралу, прошептав:
— Смотрите, милорд!
Адмирал в свою очередь передал чулки наследственному подвязывателю салфетки, причем у него едва хватило силы прошептать:
— Смотрите, милорд!
Таким образом чулки пространствовали обратно вдоль всей линии, через руки лорда-сенешала, коменданта Тауэра, герольдмейстера, заведующего гардеробом, королевского канцлера герцогства Ланкастерского, третьего обер-камергера, главного лесничего Виндзорского леса, второго лорда опочивальни, первого лорда-егермейстера, сопровождаемые все тем же удивленным и испуганным топотом: «смотрите, смотрите!» пока, наконец, не попали в руки обер-шталмейстера. Тот, бледный, как полотно, с минуту разглядывал причину общего смущения, затем хрипло прошептал:
— Господи, помилуй! От кончика подвязки отскочил жестяной наконечник! В Тауэр главного хранителя королевских чулок! — и обессиленный склонился на плечо первого егермейстера.
Тем временем принесли другие чулки, у которых подвязки были целы.
Но все на свете рано или поздно кончается. Том Кэнти получил наконец возможность выбраться из постели. Один сановник, специально предназначенный для этой цели, налил воды в таз, другой сановник руководил умыванием, третий держал наготове полотенце. Том благополучно совершил обряд омовения и поступил в распоряжение королевского парикмахера. Из рук этого художника он вышел грациозным и хорошеньким, как девочка, — в накидке и штанах из пурпурного атласа и в шляпе с пурпурными перьями. Из опочивальни он торжественно проследовал в столовую сквозь толпу придворных; все они расступались, давая ему дорогу, и преклоняли колено.
