Читать «Хобби Холл, или Приключения русского кота в Туманном Альбионе» онлайн - страница 74

Итак, Носков прожил в его доме неделю. «Что это было? – спрашивал себя потом Хупер. И не находил ответа. – Что-то вроде плена Вавилонского», – сказал он себе много позже, когда начал читать Библию.

На следующее утро после водворения кота в доме Дэнни подозрительно рано ушёл на работу. Он даже от пива отказался, и наплевать ему было на предупреждения Хупера, что будет он там глупой белой вороной в своей смене. (У «Бормана» ребята крепко бухали. При входе в «Скобяной Супермаркет» нередко можно было видеть пикетчиков из местного филиала «Анонимных Алкоголиков» с плакатами типа «Ты пей, да тайком!» и «Тише вмажешь – дольше будешь!» И то правда – куда это годится, когда пьяные продавцы на покупателей с монтировками кидаются?) Так Хупер остался один на один с Носковым. Коля не в счёт, потому что, загнанная котом под диван, она ничем не могла ему оттуда помочь. И вообще она предпочитала делать вид, что её тут нет. А если и есть, то это не она. Так что Носков воцарился в доме и практически сразу развязал беспрецедентный террор. Хупер такого даже в кино не видел. Например, на кухню ему теперь можно было заходить только с одной целью – покормить кота. Покормить, но не накормить. Майор не вчера родился, поэтому неосуществимых задач перед собой не ставил. Но какой же неприятной новостью это стало для Коли, у которой там с незапамятных времён стояла любимая миска! Далее: Носков практически никогда не мяукал. У Хупера даже возникло подозрение – зверюга не осознаёт себя котом. Из гордыни, разумеется. Чудовище, если ему было что-нибудь нужно (а нужно ему было, практически, всегда одно и то же), просто вставало на пути резидента Главного (между прочим!) Разведывательного Управления и молчало или, если было настроение, рычало как бенгальский тигр.

Но больше всего в поведении кота Хупера раздражала его манера ходить за ним по пятам по всему дому. В сортир, в подвал – куда угодно, коту было всё равно. Проанализировав ситуацию, резидент догадался, что причиной тут был навязчивый страх. Кот панически боялся потерять контроль над ситуацией и пропустить момент, когда кто-нибудь где-нибудь что-нибудь без него сожрёт. Но, в конце концов, Хупер был заслуженный шпион, резидент, за много лет нелегальной жизни привыкший к таинственности, конфиденциальности и приватности. Особенно в таких местах, как вышеупомянутый сортир. Так что преследования кота просто сводили его с ума. Хупер начал прятаться по разным углам и закоулкам (нашлись, кстати, 12 бутылок джина, спрятанных в своё время от Мэрион в совершенно невероятных местах), но кот неизменно находил его в любом закутке, в любом ящике комода. Находил и усаживался перед Хупером с выражением тихой скорби на бесконечно наглой морде. И это было невыносимо. В конце концов, Хуперу пришло в голову попробовать убедить кота в недопустимости такого поведения, и он начал с ним разговаривать. Но риторически совершенные монологи писателя, изобилующие цитатами из Аристотеля, Кьеркегора, Похуямы и Шлюхенбахера (позднее Хупер вставил кое-что в свой оглушительный роман «Бездна отчаяния», получивший премию Британского Общества Психиатров), не произвели на кота ожидаемого впечатления. Он вроде бы и слушал, но выводов, на которые надеялся Хупер, не делал. То же самое и с Моцартом, которым одно время пытался увлечь кота сходивший с ума резидент. К счастью, Хупер вовремя сообразил, что ещё немного такой просветительской деятельности, и он спятит бесповоротно, раз и навсегда. Напуганный такой перспективой, Хупер плюнул на угодившего в мировоззренческий тупик кота и обратился к своим резидентским обязанностям, от которых тот его постоянно отвлекал.

Целый день Хупер занимался проклятым микрофоном – он всё ещё надеялся его починить. С похмелья, видимо. Короче говоря, майор разобрал окаянную маленькую железяку на части, аккуратно разложил их на столе и принялся сушить феном жены. И кто знает, может быть, из этой затеи что-нибудь и получилось бы, если бы не кот, который весь день бродил по дому в поисках чего бы сожрать. У Коли глаза на лоб лезли, а у Хупера началась жуткая аллергия на кошачью шерсть. Наверно, поэтому он и чихнул так страшно, когда склонился над высушенными детальками, чтобы их пересчитать. Когда Хупер открыл глаза, считать уже было практически нечего. Тогда он выключил фен и погнался за котом, который подошёл посмотреть, кто там так чихает. А Коля погналась за ними обоими, чтобы в случае чего помочь Хуперу, если он один не справится. Так они и бегали втроём по всему дому, пока не зазвонил телефон.

Это была Люси Триммер по кличке Нонстоп, разнузданная секретарша из его издательства. Рассказав вкратце про очередного подонка, который сначала валялся у неё в ногах, даже брил их иногда по её просьбе, а потом вдруг взял себе за правило лупить её почём зря шлангом от пылесоса, она напомнила Хуперу про «Мышиную возню в курятнике». Тут майор вспомнил незаконченное ещё эссе с таким названием и подзаголовком «О современном культурном кошмаре, терзающем дрыхнущее Королевство», которое он давным-давно обещал написать для журнала «Британская Хрень», как раз и посвящённого подобным вопросам. И (пропади всё пропадом!) Хуперу снова пришлось пообещать – всё-таки секретарша отдавалась ему пару раз из уважения к его «свежему постхичкоковскому стилю». По крайней мере она это объясняла именно так.