российских стопроцентных предоплат, —у нас ведь как: о качестве услугмы ничего, практически, не знаем,уже услуги эти оплатив…На кухню длинноногая прошлаи чаю для начала попросила.Я, закусив, как фраер, удила,ей предложил чего-нибудь покрепче.Она кивнула, пряди собралаобеими руками на затылке,из них произведя кобылий хвост,который вида, в общем-то, не портили даже ей к лицу заметно шел;но, не найдя заколки иль резинки,она решила, тяжело вздохнув,оставить все как было, обнимаяраскрытыми ладонями виски,и на свои уставилась колени,что были в высоченных сапогах.Устала, видно, девушка работать —подумал я и водки ей налил.Мы с ней еще минуту помолчали.– Какой по счету вызов? – я спросил,желая подружиться и поладить…Она, проигнорировав вопрос,взяла заправским жестом и махнула,не дрогнув, ей налитые сто грамм.«Ну, что за времена! Ну, что за нравы!» —подумал я и колбасу достал,нарезал и подал ей на тарелке.Она тарелку к носу поднесла,понюхала и, ухватив кусочекпластинами нарощенных ногтей,его к себе за щеку запихалаи принялась усиленно жевать.Я выяснить решил, как звать ее,и обратился к ней с простым вопросом:– А как тебя, красавица, зовут?На что, ко мне стакан пододвигая,она, не дожевав, произнесла(с прононсом через нос):– Левомиколь…– Вот это – жесть! Я никогда не слышалтакого… ну и ну – Левомиколь!Она с упреком на меня взглянулаи выдала с разбивкой по слогам:я – Ле-на! или можешь звать Ни-коль!Николь – второе имя – для клиентов,для тех, кто плохо дружит с головой.А так – Еленой в детстве обозвали,да так – все больше Леной – и зовут.– Николь в отстой! Елена мне милее.«Что Троя вам?» когда б не Мандельштам! —я ей в ответ загадочно промолвил,она же – ясен пень – не поняла.В стакан налив повторно сотню грамм,я поболтать решился с ней на темудосрочно мной оплаченных услуг:осведомиться, может быть, онасама имеет в сексе предпочтенья,с моими неспособные совпасть…Но, прежде чем начать осведомляться,я невзначай оплошность допустил —грубейшую, точней сказать, ошибку,из ряда, однозначно, – роковых.Ошибка та мне вскоре вышла боком.Но мы вперед не будем забегать.Я, перед тем как попросить к дивануЕлену поскорее перейтии там уже начать о предпочтеньяхпрямой, но щекотливый разговор,спросил ее, чтоб соблюсти приличье:«Как жизнь?» или, быть может, – «Как дела?»Короче говоря, сейчас не помню,но помню только – взял да и спросил!На что в ответ услышал я такое,что лучше б и не спрашивал вовек.
