Читать «Харбинские мотыльки» онлайн - страница 183

Пусть меня оставят в покое, думал Борис. Плевать мне, что с ним будет!

Тимофей продолжал говорить, а художник думал: не хочу всего этого слушать… пусть все они катятся к черту со своей борьбой! К черту!

Он выпил еще водки и пошел в букинистический. Решил остаться на ночь в Тарту. Вера Аркадьевна ничего против не сказала. Сил не было, после разговора с Верой Аркадьевной еле дотащился до магазинчика. Подворотня родила большую лужу, в которой покачивался свет фонаря. Он остановился. Постоял, раздумывая, с какой стороны обойти: всюду кромочка с дюйма два-три. Что так, что эдак, извозишься в дерьме.

— Тьфу ты черт! Так и есть, — сказал он в голос, — все одно — дерьмо!

Махнул в сердцах рукой и пошел прямо по воде. Остановился посередине, подпрыгнул, шлепнул изо всех сил подошвами — брызги во все стороны!

— Хорошо! — сказал он громко и пошел довольный.

Только свечи зажег, как пришла Мила. Твердо, по-хозяйски вошла. Эскорт скользких теней. Шелест платья. Бусы. Сумочка. Остановилась в дверном проеме. Смотрит, как на преступника. Караулила?! А я босой… и брюки сырые… противно…

— Нашел себе кого-то? — спросила она. — У нас, тут? Или там, у себя?

— Что? Ай! — Спичка обожгла пальцы.

— Это та немочка, из ателье, да? Неужели ты не понимаешь, что с ней у тебя не будет такого? Ни с кем не будет… как со мной!

— Я никого не нашел и не искал. — Плюхнулся в кресло, вытянул ноги, закрыл глаза, вздохнул: — Сил никаких нет…

Она подошла к нему, села на рукоять кресла, положила ему руку на голову:

— Это потому, что я с ним… Ты не можешь больше терпеть…

— Нет, — отбросил ее руку, — плевать мне на то, что ты с ним.

Она порывисто встала, отвернулась.

— Я от всего устал. Ты только о себе думаешь, а я обо всем — обо всей жизни, о Тимофее…

— А что тебе этот убогий?

— Нет, больше не могу объясняться. Надоело! Прятаться, притворяться… Скандалы из-за писульки в газете… Из-за чего? Из-за мелочи! Стрихнин в каждом слове — из-за ерунды! И так из месяца в месяц, годами шушукаться могут! Сегодня бросаются с ножом, а завтра за посылкой отправляют как ни в чем не бывало! И за что мне все это?

— Бедненький, такие страдания. Ты, наверное, себя вообразил кем-то. Что-то придумал себе… — Она попыталась его обнять; он отвел ее руку. Она скользнула пальцами по его волосам. Сжала губы. — А может, ты себя для чего-то решил поберечь? Думаешь, завтра придет и тебе чудо в лукошке принесет? Счастье, розовенького младенца, богатую невесту…

Схватила и потянула за волосы. Он вырвался:

— Перестань!

— Завтра ждешь. — Мила покачала головой. — Да, да, вижу: ждешь.

— Ничего я не жду, — зло сказал он, глядя на свои ноги: грязные, из мокрых брюк они торчали, как палки (ногти нестриженые, длинные, грязные — и пусть!). — Меня тошнит от одной мысли, что я буду красться к тебе хотя бы еще один раз.

— Ты просто так и не стал мужчиной, — сказала она, поднимаясь, застегиваясь. — Так, я ухожу. Мне не о чем с тобой говорить. Ты просто сопляк, вот и все!