Читать «Английский язык с Джеком Лондоном. В далекой стране (рассказы)» онлайн - страница 5

He sat down, his ears keenly alert to the flood of protest (он сел, его уши были настороже = обостренно воспринимали поток протестов) and indignation his words had created (и возмущения, его словами созданного).

"That a boy should speak in council!" old Ugh-Gluk was mumbling (разве мальчишка может говорить на совете! — старый Уг-Глук пробормотал).

ear [Iq], indignation [IndIg'neIS(q)n]

He sat down, his ears keenly alert to the flood of protest and indignation his words had created.

"That a boy should speak in council!" old Ugh-Gluk was mumbling.

"Shall the babes in arms tell us men the things we shall do (разве могут грудные младенцы говорить нам, мужчинам, вещи, которые мы должны делать)?" Massuk demanded in a loud voice (Массук спросил громким голосом). "Am I a man that I should be made a mock by every child (разве я — мужчина, если я могу быть сделан посмешищем каждым/любым ребенком) that cries for meat (который требует мяса; to cry — кричать; плакать; to cry for — просить, требовать)?"

loud [laud], voice [vOIs]

"Shall the babes in arms tell us men the things we shall do?" Massuk demanded in a loud voice. "Am I a man that I should be made a mock by every child that cries for meat?"

The anger boiled a white heat (гнев кипел ключом; white heat — белый жар, белое каление). They ordered him to bed (они приказали ему /идти/ в постель), threatened that he should have no meat at all (грозили, что он не будеть иметь = не получит мяса совсем), and promised him sore beatings for his presumption (и обещали ему жестокую порку за его самонадеянность). Keesh's eyes began to flash (глаза Киша начали вспыхивать), and the blood to pound darkly under his skin (и кровь /стала/ биться темным оттенком под его кожей = забурлила и прилила к коже; to pound — сильно биться /о сердце/; dark — темный). In the midst of the abuse he sprang to his feet (в середине этой брани он вскочил на ноги; abuse — брань, ругательства; to spring — прыгать, скакать).

threaten [Tretn], presumption [prI'zAmpS(q)n], abuse [q'bjHs]

The anger boiled a white heat. They ordered him to bed, threatened that he should have no meat at all, and promised him sore beatings for his presumption. Keesh's eyes began to flash, and the blood to pound darkly under his skin. In the midst of the abuse he sprang to his feet.

"Hear me, ye men!" he cried (слушайте меня, вы, мужчины! — он крикнул; ye = you). "Never shall I speak in the council again (никогда не стану я говорить на совете снова), never again till the men come to me and say (никогда больше до тех пор, пока эти мужчины не придут ко мне и не скажут), 'It is well, Keesh, that thou shouldst speak (ну, Киш, /то/ что ты скажешь), it is well and it is our wish (это хорошо и это наше желание). Take this now, ye men, for my last word (примите это сейчас, вы, мужчины, как мое последнее слово). Bok, my father, was a great hunter (Бок, мой отец, был великим охотником). I, too, his son, shall go and hunt the meat that I eat (я, его сын, также буду идти и добывать мясо, которое я ем). And be it known, now, that the division of that which I kill shall be fair (и знайте: «и да будет известно» отныне, что разделение того, что я убью будет справедливым). And no widow nor weak one shall cry in the night (и ни одна вдова, ни один слабый /человек/ не будет плакать ночью) because there is no meat (потому что нет мяса = из-за отсутствия мяса), when the strong men are groaning in great pain (когда сильные мужчины стонут от великой боли) for that they have eaten overmuch (потому что они поели сверх меры = объелись). And in the days to come there shall be shame upon the strong men (и в те дни, что придут, будет стыдно сильным мужчинам: «будет стыд на сильных мужчинах») who have eaten overmuch (которые объедятся /мясом/). I, Keesh, have said it (я, Киш, сказал это!)!"