Читать «После всего: Стихи 1920-1942 гг.» онлайн - страница 2

В 1927 году И. Кнорринг вышла замуж. Родился сын. Семейные проблемы в жизни и творчестве стали занимать все больше места. В стихах молодой поэтессы находит отражение скромный и трудный быт русских парижан, тех, кто встает «в шестом часу утра», кто думает о простых и важных вещах — хлебе и работе. Она пишет о маленьком сыне, о его будущем, которое в чужой стране представляется туманным и проблематичным («Кто ты? Русский? Француз? Апатрид?»), о тихих домашних радостях, о своей болезни (диабет), которая была мучительной и неизлечимой. Она вспоминает о бегстве из Крыма, об отрочестве, проведенном в лагере эмигрантов в Бизерте, там, где доныне видятся ей «пересветы арабских костров», и — еще и еще! — о золотых кувшинках и голубой полыни родной недоступной земли.

Тема тяжелой болезни и неминуемости близкой смерти, как справедливо замечает в своей рукописи «Повесть о моей дочери» Николай Николаевич, «замыкала образы ее поэтических переживаний в узкие рамки личной жизни, очень бедной внешними впечатлениями». Думаю, что именно это обстоятельство ограничило творческий диапазон Ирины Кнорринг. Можно только удивляться тому, что именно в последние годы, в промежутках между долговременными периодами пребывания в больнице, а часто и в больничной палате она создает самые яркие свои стихи, такие, как «Я человек второго сорта…», «Уверенный, твердый, железный…», или «Темнота. Не светят фонари…», произведения, которые становятся в ряд с лучшими образцами русской лирики первой половины XX столетия.

Лишенное броских примет версификаторского модернизма (разве что неточная рифма «в стиле» поэзии 20-х годов) творчество Ирины Кнорринг развивалось в русле классической русской поэзии. Из современников ей ближе всех Ахматова да еще, пожалуй, Бунин — с ясностью и завершенностью его лирических композиций, с безусловностью его реалистической художественной детали. Известную роль в становлении таланта поэтессы сыграла Марина Цветаева, которая правила некоторые ее стихи.

Годы второй мировой войны и гитлеровского нашествия — сначала на Польщу и Францию, а затем и на Советский Союз — дали новый стимул поэзии Ирины Кнорринг (мысль о возможном бегстве в Америку пришлось оставить). Тяжелобольная, она с напряженным вниманием следит за ходом событий. Всей душой она с теми молодыми выходцами из России, которые присоединились к французским подпольщикам, с теми, чье неприятие фашизма было ознаменовано уже после смерти Кнорринг подвигом матери Марии. В больнице были написаны стихи о черной ночи оккупации, о страшных минутах, когда,