Читать «Свет времени (сборник)» онлайн - страница 3

Царь

Какая всё же чепуха,

Нет-нет, так – не годится —

Держать за крылья петуха

И говорить – жар-птица!

Но царь на то, наверно, царь.

Подальше – от греха…

Но как похожа эта тварь

У нас на петуха?!

Рискуют люди головой:

Хоть ты и царь – шалишь,

Но только правду под полой

От нас не утаишь.

А царь всю ночь опять не спал,

Томился от досады —

Он птицу счастья людям дал,

Чего ещё им надо?!

«Набив отцовский патронташ…»

Набив отцовский патронташ

Патронами с «гусиной» дробью,

Я с вечера иду в шалаш,

Поставленный над самой Обью.

Внизу река, среди полей

В сиянье призрачном и строгом

Она, как лунная дорога,

Но тише, слышишь журавлей?

Патроны в ствол, и лунный диск

Уже на мушке покачнулся…

Но выстрел слуха не коснулся —

Ты слышишь журавлиный крик.

И только дома, за столом,

Всё вспоминая понемногу,

Увидишь лунную дорогу,

Услышишь свой ружейный гром.

Выпускникам АСХИ [2]

Я долго думал,

Перед тем, как выйти к Вам:

Что мне сказать

И как держать мне речь.

Хоть жизнь

Не познаётся по стихам,

Гражданский долг мой —

Вас предостеречь

От тех ошибок,

Что ещё во мне,

Как червь, переедают всё внутри.

И если я не лажу по стене,

То это ни о чём не говорит.

Я помню твои стены, институт,

Да и они, наверно, не забыли,

Как вильямцев охаивали тут,

Как вильямцев

За вильямцевство били.

Я тоже был героем этих дней

И целину, как знамя, поднимал —

Боролся за величие идей,

В которых ни черта не понимал.

Скажи мне, институт,

Кому в вину

Свои заслуги ставить – и остыну,

Кому отдать медаль «за целину» —

За превращенье Кулунды в пустыню?

Я знаю,

Ты мне скажешь – не наглей.

Но я бы высек самой острой розгой

Того, кто ныне в эрозии полей

Эрозию скрыл собственного мозга.

От вас, Выпускники,

Я не прошу,

А требую любви и пониманья:

Земли, животных —

И не согрешу,

Что в них основа,

Суть естествознанья.

От них не отступайте никогда.

Природа не прощает самозванства.

И к нам вернётся с хлебом Кулунда,

И мы поднимем сельское хозяйство.

«Бывает, так устанешь за день…»

Бывает, так устанешь за день,

Что, к лагерю добравшись лишь,

У шалаша на лавку сядешь

И, словно каменный, сидишь.

И нету сил расправить плечи,

Снять сапоги, залезть в шалаш,

Где ты ночлегом обеспечен

В уборочный ажиотаж.

И ничего душе не нужно,

Как будто всё уже сбылось.

Однако не заметить трудно,

Что многое не удалось.

Хоть и настырного ты склада,

Хоть и удачно так хитришь,

Что ничего тебе не надо,

Что ты здесь просто так сидишь.

«Ты не из наших был. Пацан…»

Ты не из наших был. Пацан.

Но как-то люди узнавали

И говорили – весь в отца,

С улыбкой руку подавали.

А годы льются, как вода,

Подмыт твой берег – дик и крут.

И нет от прошлого следа,

Тебя уже не узнают,

Но руку всё же подают.

То ль обознались по лицу,

А может, просто в том причина,

то уважение к отцу

Мы переносим и на сына.

Как жаль, загублен он войной,

Ему бы жить, носить медали,

Чтобы не путали с тобой,

Руки тебе не подавали.