Читать «Время зверинца» онлайн - страница 133

— Я подумаю об этом, — сказал я, вспоминая такие приступы.

— Тут и думать нечего, надо просто сделать.

Конечно, она была права. И я восславил ее отвагу. Она была права за меня и за себя. Одиозно-скабрезные гении, которыми я восхищался, ни за что не упустили бы шанс пожить в таком месте. Вечно пьяные и свихнувшиеся от жары, они бродили бы по пыльным улицам и стреляли бы с крылечка по варанам, чтобы потом описать этот жизненный опыт в иронично-язвительных книгах. Может, Ванесса и осталась бы там. Может, ей и следовало там остаться. Но только не мне. У меня на это не хватало духу. Беспутство было моей целью, но — беспутство в ухоженном и цивилизованном Уилмслоу, а не в Западной Австралии, где до сих пор существовали ручьи, из которых никогда еще не пил белый человек. Я упоминал, что во время этого разговора Ванесса обвилась вокруг меня, как удав вокруг дикого козлика. Тот еще козлик!

Я еще не до конца отошел после греховного порыва примерно недельной давности, когда я сжал в объятиях мать Ванессы и целовал ее до ломоты в языке. Кто после этого скажет, что я недостаточно дик?

А ведь на этом мы с ней еще не закончили.

Закончили? Да мы с ней еще и не начинали как следует!

В ту паучью ночь я упустил отличный шанс. И виноваты в этом слова. Вечно эти слова доводят меня до беды. На пару секунд прервав поцелуй, чтобы глотнуть воздуха, я возьми да и ляпни (экий остроумец!):

— Выходит, в Манки-Миа все же есть мартышки.

Чары мигом рассеялись. Мне следовало бы знать, что Поппи относится к поколению женщин, которые могли дать волю себе и мужчине лишь в том случае, если это не опошлялось никакими комментариями. Их раскованность имела сомнамбулический оттенок, что позволяло им на следующее утро не помнить абсолютно ничего из происшедшего. Любая фраза — типа «Тебе это нравится?» или «Мне с тобой лучше, чем с твоей дочерью» — мгновенно выводила их из этого транса. Уж очень тонкой была вуаль, прикрывающая их скромность.

И я грубо разорвал эту вуаль.

— Убирайся! — приказала она, на сей раз категорически.

И я вернулся в фургон, где на подушке меня поджидала записка от Ванессы.

А вдруг этот тарантул был хитрой уловкой? Вдруг это был резиновый муляж паука, подброшенный с целью выманить меня из фургона, чтобы Ванесса могла без помех вернуться на развратную яхту, — эта ночь слишком хороша, чтобы тратить ее на сон, бла-бла-бла?..

Сожалела ли она о том, что зашла так далеко?

Я имею в виду Поппи. Ревность к Ванессе была для меня на втором плане. С каждой болью надо разбираться по отдельности, и время для Ванессы еще не пришло. И потом, что она сделала, то уже было сделано. Ви была великой мастерицей по части избавления от грехов прошлого. Что бы такого она ни сотворила, решалась проблема просто: пережевала, выплюнула — и нет проблемы. Боже мой, Гвидо, это когда еще было, не смеши меня (даже если это было только вчера). Но случай с Поппи не просто канул в прошлое, он еще давал надежду на будущее. Что Поппи думала по этому поводу? И думала ли что-нибудь?