Читать «7 тайн Древней Руси. Детектив Временных лет» онлайн - страница 114

Письмо из киевской общины – рекомендательное, податель его Мар Яаков бен Р. Ханукка направлялся в путешествие «по святым общинам», собирать средства на возмещение соплеменникам, выкупившим его из разбойничьего плена. Подписи под письмом разнообразны, среди них не только собственно еврейские, но и иноязычные, возможно, тюркские имена. Так что, вероятно, беглые хазары в киевской общине тоже были.

После гибели Хазарии в мире не осталось такого государства, национальной религией которого был бы иудаизм. Это подтвердили и приходившие к Владимиру иудеи.

...

«Разгневася Бог на отци наши, и расточи ны по странам грех ради наших…»

Политической выгоды от принятия иудаизма (опять же совершенно чуждого по обрядам) не было никакой. Владимир сделал из объяснений иудеев тот вывод, что Бог их не любит, а, следовательно, и «закон» их нехорош…

Кроме того, в обоих случаях (ислам и иудаизм) принятие веры привело бы к жестким внешнеполитическим осложнениям для Руси – главным торговым и военным партнером Киева была христианская Византия.

И тут греки прислали к Владимиру некоего «философа». Если все предыдущие послы лишь не очень внятно излагали внешнюю сторону своей веры – обряды, то философ взялся за дело совершенно иначе. Начал он с того, что в сильных выражениях описал гнусные нравы тех, кто приходил к Владимиру до того. Затем философ произнес огромную речь (в Лаврентьевской летописи она занимает 9 листов!), в которой изложил основы христианского вероучения. Он рассказал ряд ветхозаветных сюжетов, кратко изложил историю Христа. Владимир в этом эпизоде легенды тоже ведет себя иначе – он не делает отповедей или язвительных замечаний, а задает вопросы по существу и получает развернутые, подробные ответы. В конце рассказа князь щедро одаряет философа и отпускает его «с честию великою».

Древнему читателю летописи уже было ясно, в какую сторону склонится Владимир.

Продолжение легенды помещено под следующим, 987 г. Владимир созвал бояр и уже знакомых нам старцев градских. Он сказал им, что все посланцы хвалили свой «закон», особо упомянул философа и христианскую концепцию спасения и вечной жизни. Бояре и старцы посоветовали Владимиру отправить делегацию во все представленные страны, дабы познакомиться с обычаем и богослужением на деле. Конечно, лучше всех боярам Владимира показалось византийское православие. «Не знали, на небе ли были или на земле. Ибо нет на земле такого вида и красоты такой!» [48]  – сказали они, побывав на богослужении в византийском храме.

Тут уже сомнения были неуместны. Владимир спросил: «Где примем крещение?»

– Где тебе любо! – отвечали бояре…

* * *

Так звучит летописный рассказ о выборе веры князем Владимиром. Но был ли в действительности выбор у князя Владимира – вот о чем размышляли исследователи на протяжении многих лет.

По-видимому, в исторической перспективе выбор был невелик.

Со времен Олега основным вектором внешней политики Руси стало направление на юг, на Византию и Болгарию Дунайскую. Экспорт христианства на Русь шел именно оттуда. Если хазарин-иудаист и мусульманин выступали по отношению к Руси чаще всего как враги, то византиец вполне мог быть и щедрым союзником, и торговым партнером. А отношения с Хазарией, несмотря на активную торговлю русов на Волге, всегда были сложными, о чем писали и сами хазары. В правление Владимира Русь воевала и с волжскими булгарами.