Читать «Закат и падение Римской империи. Том 7» онлайн - страница 174

Первые выстрелы делались наудачу, и от них было больше треска, чем вреда; но один христианин научил турецких инженеров наводить пушки на две противоположные стороны выдающихся углов бастиона. Несмотря на все несовершенства стрельбы, тяжесть снарядов и частое повторение выстрелов несколько повредили стены, а турки, доведя свои апроши до края рва, попытались засыпать эту глубокую пропасть и проложить дорогу для приступа. Они стали туда наваливать фашины, бочки и древесные пни, а рабочие трудились с таким рвением, что передние из них и самые слабые падали в пропасть и были немедленно засыпаны. Осаждающие старались засыпать ров, а осажденным приходилось очищать ров от всего, чтоб было туда навалено, и после продолжительной борьбы они уничтожали ночью то, что было сделано неприятелем в течение дня. Для Мехмеда главным ресурсом было подведение мин; но почва была камениста; в таких попытках его постоянно останавливали христианские инженеры, подводившие контрмины, а в ту пору еще не было найдено средство наполнять эти подземные проходы порохом и взрывать на воздух целые башни и города. Осада Константинополя отличалась от других осад тем, что она производилась при помощи и старой артиллерии, и новой. Рядом с пушками употреблялись в дело механические орудия, метавшие камни и стрелы; против одних и тех же стен были наведены и пушки, и тараны, а изобретение пороха не сделало излишним употребление жидкого и неугасимого греческого огня. Турки подвозили поставленную на колесах громадную деревянную башню; этот подвижной магазин военных снарядов и фашин был прикрыт тройным рядом воловьих кож; находившиеся там солдаты могли безопасно стрелять в неприятеля из амбразур, а в передней стороне башни было сделано три двери для вылазок и для отступления солдат и рабочих. По лестнице можно было взбираться на верхнюю площадку, а с этой площадки можно было при помощи блоков поднимать до одного с ней уровня штурмовую лестницу, которая могла служить чем-то вроде моста и которую можно было прицеплять к неприятельскому валу. При помощи этих различных приспособлений, из которых некоторые были столько же новы, сколько пагубны для греков, башня св. Романа была наконец разрушена; после упорной борьбы турки были отражены от бреши и были принуждены прекратить нападение по причине темноты; но они надеялись, что на рассвете возобновят нападение со свежими силами и с решительным успехом. Император и Юстиниани воспользовались каждой минутой этого перерыва, еще не отнимавшего у них последней надежды; они провели ночь на этом месте и торопили окончание работ, от которых зависело спасение церкви и города. На рассвете нетерпеливый султан увидел с удивлением и с досадой, что его деревянная башня обращена в пепел, что ров очищен и по-прежнему непроходим и что башня св. Романа по-прежнему крепка и цела. Он оплакал неудачу своего замысла, и из его уст вырвалось нечестивое восклицание, что даже тридцать семь тысяч пророков не могли бы уверить его, что неверующие способны совершить такую работу в такой короткий промежуток времени.