Читать «Простодушное чтение» онлайн - страница 74

И весь этот «райский ад» помещается Павловой в почтовый ящик, который (ящик) никогда не безмолвствует, даже выдавая сообщение «Здравствуйте NN! Для Вас нет новых писем». Это ведь тоже послание, только с уже минусовым содержанием.

Вот таков он – «рай с милым в шалаше» («С милым рай в почтовом ящике») в поэтическом мире Веры Павловой.

Ну а если мы обратимся уже к художественной манере поэта, то перед нами характернейший для автора способ обработки языкового клише, один из, так сказать, фирменных знаков ее поэтики.

Можно привести еще один пример – употребление в этом цикле словосочетания «райский сад». Здесь Павловой достаточно было убрать только одну букву «с», чтобы восстановить лежащую внутри оппозицию, дать свою формулу любви, где рай представлен как абсолютная развернутость бытия (радость бытия по эту сторону любви), а ад не просто отсутствие любви (смерть), но жизнь по ту сторону любви (по ту сторону смерти). С ее болью и жутью. «Райский ад Амура», или просто «райский ад» любви.

Голуби в процитированном стихотворении взяты Павловой, разумеется, из того же китчевого набора атрибутов любви. Но только у нее голуби – почтовые. Они крутят собственную любовь на стороне, оставляя ваш почтовый ящик пустым. Голуби здесь как Вестники Не-Любви. Антиголуби по отношению к голубкам из жеманно-чувствительного романса. Павлова, используя традиционное наполнение этого образа, устанавливает поэтическую дистанцию с нормативным восприятием образа. В дистанции этой – холодноватая ирония (самоирония): «все никак не нацелуются».

И еще одно клише: «молчанье – золото». Да, конечно. Золото. Только какое? Из всех возможных его признаков Павлова берет только цвет – «предзакатное, медовое». И, не меняя торжественной элегической интонации, употребляет «предзакатное» как синоним слову «предсмертное». Здесь необыкновенно выразителен ряд: сначала стоит «предзакатное», потом – «медовое». В последовательности этой и горечь, и ирония, и – душевное мужество.

«Золото» мелькает в подборке еще раз, и точно так же, сохраняя торжественную красоту оборота («золото чаш венчальных»), оно – знак горечи: