Он цеху заказал картину на дом.Возможно, что господь его забыл,и что, в отличье от картины, рядомс ним не стоял епископ с кротким взглядом,и что его он не благословил.6 Возможно, в этом напряженьи силколенопреклоненного — все те жепопытки удержать от центробежьясвой контур, устремившийся вовне,как держат всю упряжку в пятерне.11 Чтоб, если суждено свершиться чуду —что, впрочем, не было предрешено, —мы верили, что, и дойдя досюда,оно бы нам не причинило худа,самим собою лишь поглощено.
Ангел
Наклоном головы он отогналвсе наставленья, все «нельзя» и «надо».Ведь через сердце движется громадапо кругу мчащихся начал.5 В глубинах неба образы и лица.Вот-вот услышит зов он: «Отыщи!»Пусть легкость рук его не отягчитсятвоей заботой. Иначе в ночи9 они, с тобой борясь в остервененьии в бешенстве перевернув весь дом,тебя, как будто бы ты их творенье,возьмут, из формы выломав куском.
Римские саркофаги
Что воспретит увериться нам в том(нам — отбывающим земной постой),что мы не краткий миг один живемсмятеньем, ненавистью, суетой, —5 как встарь хранил богатый саркофагпри ожерельях, идолах, опалахв ветшающих веками покрывалахраспадом заряженный прах —9 пока уста, не знающие звуков,его не поглощали. (Где, когданайдется мозг, чтоб научить их речи?)12 Тогда-то вот из древних акведуковк ним завернула вечная вода —:доныне в блеске к ним идя навстречу.
Эта мука — проходить трясинойнеизведанного в путах дней —поступи подобна лебединой.4 Смерть — конечное непостиженьеоснованья нашей жизни всей —робкому его же приводненью —:7 Подхватив его, речное лонопостепенно, нежно и влюбленно,все теченье снизу уберет.Лебедь же, теперь воссев на ложе,с каждым мигом царственней и строже,и небрежней тянется вперед.
Неплохо бы работу дать уму,немного поразмыслив об утратах,о долгих детских днях и о закатах,раз навсегда ушедших — почему?5 Случается: в ненастье, в непогодунам что-то померещится, как знак.Но встречи и свиданья, и уходынас больше, не переполняют так,9 как в детстве, что в плену у пустяковне более, чем вещи или звери.Мы им себя дарили в полной мереи наполнялись ими до краев.13 И сиротели мы исподтишка,как пастухи под грузом дальних далей,и, кем-то призванных издалека,нас, будто нитку — новую, вплеталипоочередно в образы, покане выбирали нового мотка.